Врата ведьмы. Джеймс Клеменс

Могвида и Ни’лан. Нахмурившись, Мисилл возвратилась к телу одной из дро.

      Помолившись за их души, она раздела труп и натянула на себя кожаный доспех, пристроив парные ножны за спиной. Несмотря на усталость, ей удалось подстроить свое тело под одежду.

      – Я отомщу за вас! – пообещала она, засовывая мечи в ножны.

      Фардейл в это время рыскал чуть западнее. Коротким рыком он привлек внимание Мисилл. Она подбежала к волку.

      Даже ее обоняние, более слабое, чем присущее зверю чутье, позволило ей уловить, что отвратительная вонь усилилась. Прямо перед Фардейлом она увидела на земле черную, выгоревшую плешь. Опустившись на колени, Мисилл потрогала пятно пальцем. Здесь грязь спеклась в гладкую корку.

      С тяжелым сердцем она окинула взглядом разоренный лагерь. Где же остальные? Что здесь произошло? Пока они занимались поисками, солнце поднялось еще выше, выглянув из-за остроконечной скалы и озарив царящий беспорядок яркими лучами. Мисилл уже повернулась к лагерю спиной, когда вспышка света посреди опаленного круга привлекла ее внимание. Хмурясь, она неохотно ступила на черную землю, спекшуюся до твердости камня.

      Добравшись до источника блеска, Мисилл опустилась на одно колено, наклонилась и увидела серебряную монету. Чтобы поднять ее, воительнице пришлось повозиться – металлический кругляш прочно прилип к расплавленной и вновь затвердевшей земле.

      Она внимательно рассмотрела монету, покрутила ее в пальцах. На одной стороне виднелось знакомое лицо – король Рай, отец принца Тайруса, а на другой был отчеканен их родовой герб: снежный барс, приготовившийся к прыжку.

      Зажав монету в кулаке, она глянула на выжженный круг – наверное, лорд Тайрус тоже погиб.

      Фардейл ткнулся носом ей в колено и послал воительнице мысленное изображение. Он не нашел в лагере ни единой живой души.

      – Тогда мы отправимся на поиски, – решительно заявила Мисилл, опуская монету в карман.

      Крепко-накрепко связанный Могвид лежал, привалившись к стенке фургона, и притворялся спящим. Каждый подскок колеса на камнях и выбоинах заброшенной лесной дороги отдавался болью в его костях. Когда повозка наехала на особенно большой корень, Могвид подлетел на несколько ладоней вверх и стукнулся о стенку спиной. От удара воздух вылетел из его легких. Слева послышался глухой стон. Могвид с трудом повернул затекшую шею, чтобы рассмотреть гигантские очертания горца Крала, лежавшего позади него.

      В серых предрассветных сумерках, которые проникали внутрь сквозь крошечное зарешеченное окно фургона, он мог различить лишь густую черную бороду Крала, покрытую запекшейся кровью. Могвид считал, что великану и дальше полезнее оставаться без сознания, чтобы попыткой освободиться не вынудить охранников-д’варфов проявить присущую им жестокость. Щуплый человечек с тоской огляделся. Из всего отряда их осталось четверо – силы слишком неравны, чтобы противостоять шагающим следом за фургоном д’варфам в тяжелой броне.

      «Если бы я