Владелец тревожности. Роман. Олег Лукошин

табор не здесь. Табор у реки.

      – А здесь что – засада?

      Цыганка хохотнула.

      – Вроде того.

      – На кого – на меня?

      – Не-е, нужен ты нам.

      – А что? Устроили засаду, тебя вперёд подослали…

      – Для чего?

      – Ну, мало ли! Сгубить меня решили.

      – Я тебя первый раз в жизни вижу.

      – Так это лучше даже. Изведёшь меня – и никакой жалости.

      – Чем изведу?

      – Ну, мало ли чем можно, – он обнял её за талию. Она не отстранилась и руки не убирала.

      Вадим остановился. Остановил и её. Обхватил обеими руками, прижал к себе, ткнулся губами в её лицо.

      Она не вырывалась, позволяла себя целовать, но сама не отвечала.

      Вадим нагнулся, подхватил её на руки и положил на землю. Так резко, что Настя ударилась об неё головой.

      – Ну, вот, – закатывая глаза, бормотнула она, – только что валялась и снова…

      Под первым подолом оказался другой и вроде бы были ещё. Он закинул их все разом. Под ними оказались рваные коричневые колготки – дыры красовались на коленах и между ног. Из той, что между ног, проглядывали серого цвета трусы. На ногах у Насти были потрескавшиеся ботинки, очень похожие на армейские. Вадим шарил по ней руками.

      – Ну не здесь же … – шептала она.

      – Больше негде, – отвечал он также глухо и сдавленно. Рука его залезала в трусы.

      – А вдруг у меня гонорея? – сказала она, глядя на него из-под полуприкрытых век.

      – Ну и пусть, – ответил Вадим, стаскивая колготки.

      Настя вцепилась в них.

      – Не, надо Вадим!

      Он попытался отстранить её руки.

      – Не надо, пожалуйста.

      – Что такое? – спросил Вадим шёпотом.

      – Я не хочу.

      – Почему?

      – Не хочу и всё.

      – Да мы быстро. Никто не увидит.

      – Не в этом дело. Просто я не хочу.

      – Я тебе не нравлюсь? – улыбнулся он.

      – Нравишься, – ответила она. – Но сегодня не надо. В другой раз.

      – Другого раза не будет.

      – Ну, Вадим, пожалуйста!

      Он ослабил хватку, потом и вовсе отпустил её. Завалившись набок, перевернулся на спину. Между голых крон деревьев мерцало тёмное небо. Всё оно было одной сплошной тучей.

      – Опять дождь будет, – сказал он.

      Стоя на коленях, цыганка оправляла одежду.

      – Да, наверное, – отозвалась она, подняв глаза.

      – Дойти бы до дождя. Второй день шляюсь – домой попасть не могу.

      – Не пускает кто?

      – Да, кто-то не пускает.

      – Такое бывает.

      – С тобой тоже?