Десять стрел для одной. Анна и Сергей Литвиновы

лучше. Условия, правда, в Германии комфортнее, чем в московских больницах. Впрочем, если за евро – то и у нас отдельную палату дадут. Только, Дим, ты об этом не пиши.

      «Да, – грустно подумал Полуянов, – доктор, наверное, прав. Лучше эту тему вообще не трогать. Люди искренне жертвуют для больных детишек. Многие отдают почти последнее. А я вдруг с нотацией: вы помогаете не тем. Что мне скажут мамы безнадежных детей, которые все-таки надеются на чудо?!»

      Хотя с главарем фонда «Дарим детям добро» все равно надо пообщаться. Спросить, почему он выбирает для своих акций самые беспросветные случаи.

      Дима набрал уже знакомый номер и попросил соединить его с директором, господином Котловым.

      – Как вас представить? – поинтересовалась секретарша.

      – Дмитрий Полуянов, газета «Молодежные вести», – спокойно ответил журналист.

      Он и подумать не мог, что обычный телефонный звонок может полностью перевернуть их с Надей жизнь.

* * *

      Несостоявшийся спецагент Надя Митрофанова вернулась домой в половине второго. Без приключений загнала машину в гараж, поднялась в квартиру. Распаковала Библию, полистала, понюхала, полюбовалась. Положила на Димин письменный стол. И отправилась на кухню – готовить ужин. Большой и праздничный, раз уж она посреди рабочего дня дома оказалась.

      На улице жара, и лично себе Надя соорудила бы изыск, соответствующий сезону. Легкий салат с пармезаном и рукколой, овощное суфле, желейный торт. Но Полуянов – истинный самец – в любое время года требовал мяса. Поэтому во главу угла поставим свинину, запеченную с чесноком и пряностями. А овощи на пару и всякие романо с сельдереем попробуем впихнуть в нагрузку.

      Телефон зазвонил, едва по квартире пополз пряный мясной аромат. Митрофанова улыбнулась: Димка вкусную еду даже на расстоянии чует.

      Однако номер оказался незнакомым.

      – Я говорю с госпожой Митрофановой? – поинтересовался вкрадчивый женский голос.

      Точно такой был у тетки из службы судебных приставов, когда Полуянов целый год автомобильный штраф не оплачивал.

      Надя настороженно отозвалась:

      – Да, это я.

      – Вас зовут Надежда Кирилловна? – с нажимом проговорила дама.

      – Да.

      – Я (бр-бр, бр-бр – Надя не разобрала абсолютно), помощник нотариуса Иванова. Мне поручено сообщить, что ваш отец скончался.

      Дама заученно умолкла. Похоже, ждала реакции. Аханья, вскрика. Слез.

      Но Митрофанова еле удержалась, чтобы не фыркнуть.

      Отца у нее не было. Никогда.

      Хотя о том, кто он, она начала выпытывать у мамы лет с трех. Поначалу верила в сказку, что папа – капитан, ушел в далекую и опасную экспедицию. Когда дочь пошла в школу, мамуля выдала новую версию: погиб. Очень красивую придумала байку: шторм, пробоина, радиосвязь не работала, облачность низкая, ветер страшный, вертолет на помощь вылететь не мог.

      И лишь в Надины двенадцать призналась: папаша – просто мамин случайный знакомый. Мимолетная связь в доме отдыха.

      – И ты ему ничего