Легенда Лукоморья. Юлия Набокова

счастье. Мы принадлежим разным мирам, и эти миры вросли в наше сознание так крепко, что нам никогда не понять друг друга. Мне никогда не стать своей в родной Иву Вессалии, ему не прижиться в пыльном и шумном мегаполисе. У нас нет будущего – надо набраться смелости и признать это. «И нет любви, – кольнуло сердце, – больше нет». Первое же серьезное разногласие обернулось ссорой, и очень показательно, что в конфликтной ситуации долг для Ива оказался важнее, чем я сама. В то время как я хотела позаботиться о рыцаре доступными мне средствами, он осудил меня за легкомысленную растрату магии.

      Горсть малины, смешавшись с солью на губах, разлилась во рту сладким соком, но не подсластила горечи на душе. Малиновка испуганно забила крыльями, взмывая вверх, и по ту сторону малинника послышались громкие голоса. Я подползла к кусту и подтянула колени к груди, ругая себя за то, что так неосторожно отвлеклась, позволив застать себя врасплох. Возбужденные мужицкие голоса и бравурный гром смеха подсказывали, что выдавать свое присутствие не стоит. Особенно учитывая тот факт, что без магии я абсолютно беспомощна.

      – … нос в потолок врос, сопли через порог висят… – перечислял визгливый мужской голос, пока по ту сторону трещали кусты и широкие ладони загребали сладкую ягоду.

      – Фу, чудовище! – фыркнул молодецкий бас.

      – Ай хороша малина! – протянул пискля.

      – Хороша! – согласно крякнул третий мужик, с сиплым голосом. – Как ты говоришь – прямо в потолок?

      – В потолок, в потолок, – подтвердил рассказчик, и я так и представила, как он часто кивает, на манер китайского болванчика, роняя изо рта малину.

      – А сопли, значит, через порог? – недоверчиво уточнил бас.

      – Так и висят, по всему крыльцу! – громко чавкая, истово заверил пискля.

      Такой соврет – недорого возьмет. И хотя в россказни пискли у меня веры не было, меня всю распирало от любопытства: о каком таком неизвестном сопливом чудовище речь? И как, интересно, оно выглядит?

      – Да как же мы тогда в избу войдем, ног не запачкавши? – брезгливо уточнил сиплый.

      – А мы, Клим, в окошко, – хохотнул бас и уточнил у писклявого: – Из окна у нее ничего не свисает?

      – Из окна вроде ничего, – виновато замялся тот.

      – А то мы ей мигом все поправим, чтобы не свисало, – хвастливо просипел третий мужик и в знак серьезности своих намерений чем-то вскользь ударил по кустарнику, так что на меня посыпались листья и ягоды.

      Не зря я решила затаиться: у незнакомцев просто руки чешутся извести чудовище. А за неимением чудовища и любой путник сгодится.

      – Да ты, Сидор, продолжай, не отвлекайся, – поощрил бас.

      – Титьки на крюку намотаны, – охотно подхватил писклявый, – сама зубы точит.

      Его товарищи грянули хохотом.

      «Свинья, что ли?» – предположила я. Вроде бы таких сказок не слышала.

      – Как-как? На крюку? И большая она? – заинтересованно спросил бас.

      – Кто? –