Твоя любовь сильнее смерти (сборник). Мария Садловская

Не надо муттер! Девушка надо!

      Обойдя Александру, подошел к Ксении ближе и с явным удовольствием воскликнул:

      – О! Фройляйн Ксения! Я пишу тебя жить Германия! Завтра приходишь сельсовет, будет машина!

      После ухода солдат в хате долго стояла тишина. Затем Ленка, выглянув сначала опасливо за дверь, ушла домой… А Ксюшина мама вдруг стала причитать. Дети еще ни разу не видели в таком состоянии свою, всегда уверенную в себе, мать. "Уж лучше бы плакала!" – подумала Ксения. Но Александра раскачивалась из стороны в сторону и охрипшим голосом, как заклинание, монотонно бубнила:

      – Ванюшка мой погиб в финскую, детей подымала одна, старший Даня умер от голода, Сашку и Петю забрали на фронт и ни слуху ни дух-у-у!.. – наконец она сделала паузу и заскулила, как голодная Жулька во дворе на цепи:

      – Теперь Сеньку заберут, а это последняя надежда-а-а!

      Коля и Лида испуганно жались друг к другу, умоляюще поглядывая на старшую сестру.

* * *

      Сейчас Ксения Ивановна, наверное, не решилась бы на такое. Впрочем, кто знает? А тогда…

      Она стала решительно одеваться, да не как-нибудь, а наряжаться во все лучшее. И волосы в конце концов причесала, как раньше: они у нее вились локонами на лбу. До этого прятала под грязный платок. Александра и дети во все глаза следили за Ксюшей – куда она? Мать, закрыв собой дверь, еще не оправившись от волнений, жалобно выговорила:

      – Не пущу!

      – Мама, ни в какую Германию я не поеду! А сейчас пусти меня и не бойся! Все будет хорошо!

      И пошла, выбрав свою участь…

      Прошли многие годы, считай вся жизнь, а Ксения до сих пор не понимает, что ею тогда руководило.

* * *

      Она спешила в сельсовет, надеясь застать там начальника полиции. Ксении именно он очень нужен! Бойчук его фамилия. Срочно надо его увидеть и сказать, что в Немеччину ей никак нельзя, мать не выдержит. Дети сегодня убедились в этом…

      Немец с автоматом преградил ей путь в кабинет. Не помнит как, но все-таки зашла. Он сидел за столом. Сразу же поняла, что перед нею – начальник. Но чтобы как-то завести разговор, спросила:

      – Вы Бойчук?

      – Я, – согласился он. – А ты кто будешь и с каким вопросом?

      – Я – Яворская Ксения. В списке на работы в Германию. Мне нельзя ехать, дети малые, а мать больная.

      Начальник за столом недоверчиво спросил:

      – Сколько же тебе лет, что уже успела нарожать детей?

      Ксения в смятении замахала руками:

      – Ой, ну что вы? У меня еще нет детей. Это мои младшие брат и сестра.

      Девушка чувствовала, что надо как-то по-другому: у многих дети и матери больные… Что бы такое придумать?

      – Денег у меня нет, чтобы заплатить, но возьмите вот нитку бус, они дорогие. Их было пять, но мама в голодовку поменяла на хлеб и оставила только одну для меня, в приданое. Но мне не надо. – Девушка вытащила из-за пазухи тряпичный узелок, развязала его и положила перед Бойчуком растянутую вдоль нитку яшмы. Парень растерянно переводил взгляд с розовых камешков на девицу, а она продолжала:

      – Все