Хроника времени Гая Мария, или Беглянка из Рима. Исторический роман. Александр Ахматов

время молодой раб принес и поставил на столик перед друзьями два кубка с подогретым вином.

      Лабиен взял кубок, отведал глоток и продолжал:

      – Мария превозносят до небес, но в сущности это заслуга Суллы, что войну удалось закончить нынешним летом. После того, как он убедил Бокха выдать Югурту, война потеряла для нумидийцев всякий смысл.

      – И все же в консульских фастах154 Марий, а не Сулла будет значиться как победитель Югурты, – сказал Минуций, задумчиво глядя на огонь в камине.

      – Это так, – согласился Лабиен, – но Сулла… вот уж неуемное хвастовство! Ты знаешь, он уже носит на пальце перстень с печаткой, на которой изображена сцена выдачи ему Югурты…

      – Представляю, как будет злиться Марий, когда узнает об этом!

      Друзья немного помолчали.

      – А Никтимена? Я вчера забыл спросить о ней. Здорова ли? – первым заговорил Лабиен.

      – Никтимена? – с удивлением переспросил Минуций, очнувшись от своих дум. – Разве я не говорил?.. Ее нет в Риме… Знаешь, я оставил ее в Капуе…

      – Вот как! – в свою очередь изумился Лабиен. – Неужели поссорились?

      – Немного.

      – А что произошло? Вы же всегда отлично ладили друг с другом.

      – Тут особый случай… Только пусть это останется между нами.

      – Клянусь Юпитером, я не из болтливых!

      Минуций вздохнул

      – Видишь ли, – начал он медленно и с явной неохотой, – когда я был с ней в Капуе… ну, одним словом, я дал там обет целомудрия Диане Тифатине…

      – Обет целомудрия? – не удержался от восклицания Лабиен.

      – Только не богохульствуй, – предупредил приятеля Минуций.

      – Ну, что ты! Я понимаю, дело святое… Но, прости, что тебя заставило?

      – Долги, мой друг, долги… В Капуе за меня взялись кредиторы – я едва избежал продажи под копьем155 всего своего имущества в Кампании. Хвала богам, мне удалось достать деньги, чтобы погасить первоочередные задолженности. Но после всех этих передряг настроение у меня было такое… хоть отправляйся за советом к дельфийскому оракулу156. А тут у меня возникли кое-какие планы на будущее, и я подумал, что неплохо бы поклониться Диане на Тифате157. Ты ведь знаешь, что я с детства чтил ее, как свою покровительницу. И вот я принес ей жертвоприношение и дары, а потом остался переночевать в храме, надеясь увидеть вещий сон. Почти всю ночь я не сомкнул глаз, мне не спалось, словом, только под самое утро я задремал, и привиделся мне сон, будто стою я в Арицийской роще, на берегу озера, а возле священного дуба Дианы вижу царя Неми158, страшного, бородатого, косматого, похожего на одного из тех пленных варваров, каких мы с тобой видели во Фракии… и он что-то кричит мне, размахивая над головой своим огромным мечом. От страха я обращаюсь вспять, но спотыкаюсь о корни дерева и падаю, когда же снова поднимаюсь на ноги – царя Неми уже нет, а вместо него стоит чудесной красоты лань в слепящем

154

Консульские фасты – погодные списки консулов с кратким перечнем их деяний.

155

Продажа под копьем. – Копье как символ квиритской собственности водружалось при продаже с аукциона имущества римского гражданина (должника или осужденного).

156

Дельфийский оракул. – У народов древнего Востока, древних греков и римлян оракулом назывался жрец, дававший советы, прорицания, якобы исходившие от божества, а также место, обычно храм, где давались прорицания. Особой известностью пользовался храм Аполлона в греческом городе Дельфы (дельфийский оракул).

157

Тифата – гора неподалеку от Капуи. На ее вершине стоял храм, посвященный Диане.

158

Царь Неми – так именовался особый жрец, охранявший священный дуб Дианы в посвященной ей роще неподалеку от города Ариции (там же, у озера под названием Неми, находился и храм Дианы). Жрецом Неми мог стать только беглый раб-преступник. Способ замещения его был необычен и жесток: к нему посылался другой беглый раб, присужденный к смерти, который пробегал весь путь от храма Дианы в Риме до Арицийской рощи и вступал в смертельный поединок со жрецом Неми; в случае победы над ним он занимал его место.