Ловкие женщины. Дженнифер Крузи

равно ближайшие шесть недель мне придется пить здесь кофе. А ваш в рот взять нельзя.

      – Спасибо, – пробормотал Райли, явно завороженный ее действиями. Что ж, его можно было понять. Грация и расторопность в одном флаконе. Гейбу еще не доводилось встречать подобных женщин. Ни одного лишнего жеста.

      Нелл включила в сеть маленькую белую кофемолку и насыпала зерна из блестящего коричневого пакетика.

      Густой сладкий аромат наполнил комнату.

      – Господи, какое амбре! – простонал Райли.

      Нелл поставила на блюдца чашки, и Гейб невольно отметил, что кожа у нее почти такая же белая, что и фарфор.

      – Как вы пьете?

      – Четыре ложки сливок, две сахара, – отрапортовал Райли.

      Она замерла с маленьким пакетом в руках.

      – В самом деле?

      – Он очень молод, – пояснил Гейб. – Я пью черный.

      – Он ужасная зануда, – парировал Райли. – Это настоящие сливки?

      – Настоящие.

      Райли бесцеремонно заглянул в коробку и вытащил бутылку моющего средства для стекол.

      – А это для чего?

      – Для уборки офиса. Вам следовало бы нанять уборщиц.

      – У нас они есть, – нахмурился Гейб. – Приходят раз в неделю. По средам.

      Нелл покачала головой:

      – Тут не убирали по крайней мере месяц. Смотрите, на подоконнике слой пыли толщиной в палец.

      Гейб только сейчас заметил, какая вокруг грязь. Везде, кроме книжного шкафа, где гордо пыхтела новая кофеварка. Он и забыл, что кофе может пахнуть так чудесно.

      – Номер службы уборки в справочнике, – сказал он и открыл дверь в кабинет. – Фирма «Помощник домохозяек».

      – Шутите, – хмыкнула Нелл.

      Гейб поскорее прикрыл за собой дверь. Слава Богу, есть где спрятаться от бойкой секретарши. В комнате, похожей на филиал ада. Почему он раньше этого не видел?

      Он уселся за стол, освещенный ярким светом из разбитого окна. Комната завалена бумагами, пластиковыми чашками, книгами, сброшенными с полок. Когда здесь в последний раз наводили порядок? Некоторые завалы, похоже, не разбирались со времен отца. Клавиатура компьютера похоронена под горой документов, повсюду пыль… Гейб ощутил досаду.

      И все из-за Элинор Дайсарт! Он ничего не замечал, пока она не заявилась в офис со своей кофеваркой, фарфоровыми чашками и выражением решимости, казавшимся странным на ее нежном лице. Гейб вспомнил, как пьяный отец декламировал Ротке, чтобы умиротворить разъяренную жену: «Я знаю женщину, которой прелесть в каждой косточке видна…»

      Элинор Дайсарт чересчур худа и чересчур бледна, но прелестна каждой косточкой своей.

      – Я вызвала уборщиц, – сообщила она, ставя перед Гейбом чашку. – Они не были у вас полтора месяца, потому что никто не соизволил оплатить им последнюю уборку.

      Гейб мгновенно забыл об отце.

      – Как это «не соизволил»? Я лично подписывал чеки.

      – Если верить их бухгалтеру, за июль и август они ничего не получили. Где вы храните оплаченные квитанции? Я перешлю