Круги в пустоте. Виталий Каплан

действительно занимал первый этаж, и на столике возле вахты лежал журнал-табель, где приходящим сотрудникам полагалось расписываться, и кто-то проектировал современные, отвечающие всем требованиям эпохи танки, и каждый месяц третьего числа в окошечко кассы выстраивалась очередь за скромной, действительно скромной зарплатой. Виктору Михайловичу тоже приходилось стоять в этой очереди и ставить закорючку в графе “Петрушко В.М. – старший инженер”. В общем, обычная контора, каких в столице что тараканов.

      Только вот в “тараканьих” конторах возле дверей лифта не скучают неулыбчивые молодые люди, чьи цивильные пиджаки не в силах скрыть спецподготовку, не требуют пропуска у желающих переместиться по вертикали. Да и сами лифты здесь не такие, как везде. Пока пассажир едет, его сканирует электроника, и если идентификация не проходит, то двери лифта раскрываются совсем в другом месте, нежели хотел пассажир.

      Петрушко привычно расписался в журнале на вахте, поставил положенные “9-00” и направился к лифту. Молодые люди были хорошо вышколены – документы у начальника аналитического отдела они проверили столь же тщательно, как и вчера, и неделю назад, и год, и десять лет. Внешность обманчива, и мало ли кто способен проникнуть сюда под видом полковника Петрушко? А в случае чего крайними окажутся они, сержанты-лифтеры.

      Каждый раз, оказавшись в кабине лифта, Виктор Михайлович ловил себя на мысли – а что, если случится технологический сбой и система его не опознает? Он знал, что это невозможно, но если такое случится, приятного будет мало. Ментальная проверка немногим лучше пытки, да и восстанавливаться после нее ой как долго… Впрочем, сколько он работал в Управлении, на его памяти такого не случалось. Инженеры – настоящие инженеры УКОСА – знали свое дело.

      – Что Павел Александрович? – поинтересовался он у секретарши Алены, войдя в приемную директора. – Как всегда занят?

      – Сейчас спрошу, Виктор Михайлович, – промурлыкала несовременного вида барышня и надавила кнопку селектора. – Представьте себе, готов вас принять. Проходите!

      Петрушко толкнул плотную, под бурой кожей скрывавшую сталь дверь, и шагнул в кабинет.

      – Похоже, началось, Паша, – он раздраженно щелкнул пальцами. – Как видишь, предыдущие сообщения – ни паникерство, ни деза. Это действительно настоящее проникновение. Пока, надеюсь, единичное, но все же и не случайное. “Плащ-болонья” действительно пришел оттуда, из сопределья…

      – А доказательства? – хмыкнул директор, навалившись всей своей массой на полированную столешницу. – Пока это, Витя, больше смахивает на догадки, может, и проницательные, но все же догадки. Во-первых, уверен ли ты, что там была магия?

      – Уверен, – отрезал Петрушко. – Пацанов проверили более чем тщательно. Остаточные следы фиксируются стопроцентно. Биополя имеют характерные изменения, жизненной энергии у них осталось едва ли не сорок процентов от нормы, и ее выкачивали сознательно. Никаких других причин такой потери мы не знаем.

      – Может, какой-то