Откровение. «Не судите, да не судимы будете…». Елена Бурунова

и где же ты была?

      Голос Гришки донёсся с дальнего угла комнаты. Там где у сестры обеденный круглый стол.

      – Я уже подумал, что ты и вправду осуществила свою угрозу. Повесилась мне назло. – Тишина была не долгой. Звук похожий на стук стакана об деревянный стол, заставил меня вздрогнуть. – Я даже на чердак слазил. – Усмехнулся. – Только там можно верёвку закрепить.

      Гришка сидел в потёмках и пил наедине с собой. Запах водки долетал до меня с его словами.

      – Ты где была?! – Гаркнул он, вставая.

      Испугавшись, я прижалась к закрытой двери. Платок предательски сполз с головы. В свете луны я смогла разглядеть замешательство застывшее на его лице. Платок Анькин, но это не Анька. Лизка. В этом удивлённом состоянии он прибывал не долго. Налив ещё водки, Анькин муж выпил. Стакан со стуком опять встал на стол.

      – Где Аня? – Как-то зло спросил он.

      – Дома. – Быстро соврала я.

      – Её дом теперь здесь. – Заревел он и стукнул кулаком по столу.

      Пустой стакан подпрыгнул от удара и скатился на пол. Звяк! Стекло разбилось. Бутылка водки не скатилась, но разлилась. Запах спирта заполнил всю комнату.

      – Почему на тебе её платок? – В голосе уже отчётливо улавливались теперь ещё и нотки раздражения.

      – Так она мне его подарила. – Опять соврала я, на этот раз мой голос дрожал. – Я идти сюда не хотела. Она сказала, что платок мой, если схожу, посмотрю, приехал ли ты. Дома одна боится спать. Вот и ходит к нам.

      Как быстро я научилась лгать. Впервые в жизни на ходу я придумывала небылицу и хотела в неё верить. Нет, тогда я верила в неё. Не веря, я не смогла бы так искусно врать. Врать, глядя прямо на него! не отводя ни на секунду взгляда с его лица. Дорогой мой читатель, оказывается, ложь женщине даётся очень легко, когда она загнана в угол и некуда бежать.

      – Подарила, значит. – Опять со злобой он сказал.

      Гришка в два шага оказался прямо передо мною. Снял с плеча, повисший платок и прижал к своему носу. Жадно вдохнул его запах.

      – Так легко мои подарки дарит.

      Он не спрашивал. Он, будто, говорил сам собою. Мне стало не по себе и я отодвинулась чуток в сторону. Дверь открыть всё равно не смогла бы. Слишком близко мы стояли возле неё.

      – Можешь забрать. – Еле слышно прошептала я.

      – Оставь. Ей не нужен. – И протянул злополучный платок мне.

      Но как только я протянулась, взять подарок, Гришка схватил мою руку. Сильно дёрнул меня к себе. Я в печаталось в его грудь. Это произошло так стремительно быстро, что сопротивляться не было смысла. Коршунов сжимал меня в своих жилистых руках. Тут же срывал одежду. Я слышала сквозь его сопение, как она рвётся по швам. Бросая мои вещи, он бросил на пол и меня. Я попыталась вырваться. Отползти от него. Но, куда там! Что хрупкая девушка может сделать здоровенному мужику. Ничего. Мои попытки только раззадоривали его. Я даже не могла кричать! Его рот не давал мне позвать на помощь. А услышал ли кто-нибудь меня? Нет! Это понимаешь потом. Дома стояли на приличном