Гамбит Королевы. Элизабет Фримантл

кидает в рот, наслаждаясь их сладостью.

      Отдельный мир – кухня. Слуги здесь словно невидимки. Они быстро и ловко подносят дрова, высекают искры трутницами, моют полы, жарят мясо на вертелах, ощипывают птицу, пекут хлеб, режут, смешивают, месят и натирают. Целая армия невидимок подает в большой зал кушанья на семьсот человек. Блюда появляются на столах и исчезают словно сами собой. И весь дворец на первый взгляд управляется сам по себе: постели во мгновение ока застилаются свежим бельем, грязь с полов тут же убирается, одежда чинится, ночные горшки сверкают и блестят, нигде ни пылинки. Наверное, думает Дот, придворным кажется, будто все совершается по волшебству. Они даже не задумываются о сотнях мозолистых рук, которые за ними прибирают.

      Дот ходит по дворцу как завороженная и всему удивляется. Она пока не очень понимает, где ее место. Строго говоря, ей совсем не следует здесь находиться. Если не считать тех, кто работает во дворце, в Уайтхолл допускают лишь слуг благородного звания, и даже на них лорд-камергер поглядывает довольно мрачно: несмотря на огромные размеры, во дворце не хватает места, чтобы разместить всех. Но леди Латимер настояла на том, чтобы взять ее с собой.

      – Ты почти член семьи, и я не хочу расставаться с тобой, – сказала она. Дот и самой становилось не по себе при мысли, что придется вернуться в Стэнстед-Эбботс и приспосабливаться к прежней жизни.

      Их комнаты довольно трудно отыскать в лабиринте многочисленных зданий. Первые три дня Дот, выходя, всякий раз терялась. Помещение, которое им выделили, довольно скромное. Дот удивляется. Она-то представляла себе просторные апартаменты с высокими окнами и огромное ложе, нечто вроде знаменитой «Большой Уэрской кровати», на которой десять человек могут спать, не касаясь друг друга. Леди Латимер объяснила, что просторные апартаменты в самом дворце достаются только герцогам и фаворитам; даже некоторые графы живут так же стесненно, как они. Надо считать, что им повезло, раз они живут в отдельной комнате. Многим придворным приходится ночевать за пределами дворца. Похоже, леди Латимер вполне довольна тем, как их разместили. Дот слышала, как она говорила Мег: вот признак того, что король забыл о ней. Будь она фавориткой, ее, несомненно, поселили бы в центральных покоях дворца. Но Дот уверена: больше всего леди Латимер рада тому, что может время от времени устраивать тайные свидания с Томасом Сеймуром. Вот где истинная страсть! Дот не может забыть сцены в Чартерхаусе. Когда она вспоминает, что тогда увидела, ей делается не по себе. Интересно, что чувствуешь во время близости с мужчиной? Она ни за что не допустила бы, чтобы Гарри Дент или Джетро лезли на нее, как кобель на суку, – а именно так вел себя Томас Сеймур с леди Латимер. И все же мысли о близости донимают ее по ночам; она трогает себя в разных местах до тех пор, пока ее не обдает жаром. О том, что это грех, она не задумывается. Если то, что делают женщина с мужчиной, плохо, зачем Господь сделал это таким приятным? Мег никогда не заговаривает с ней о том,