Ковчег до Ноя: от Междуречья до Арарата. Ирвинг Финкель

трудной ситуации – от задержки при родах до обеспечения хорошей прибыли от новой таверны. Их ассортимент амулетов, заговоров и ритуальных действий известен нам по огромному количеству сохранившихся магических табличек. Такие целители работали бок о бок и, разумеется, во взаимном согласии; другая категория целителей, называвшихся asû, специализировалась на лекарственных средствах, почти исключительно растительного происхождения, и терапевтических техниках.

      Все, что мы знаем о вавилонской медицине, в основном относится к тому, что Том Лерер когда-то метко назвал «болезнями богатых». Почти все наши источники медицинской информации происходят из городов Ашшур и Ниневия на севере современного Ирака, Урук и Вавилон на юге. Здесь услугами целителей пользовались придворные, чиновники высокого ранга, а также влиятельные купеческие фамилии. Это видно по сложным ритуалам и разработанной системе несомненно дорогостоящих медицинских средств. Людям же бедным и незначительным, а также тем, кто жил в деревенской местности, вряд ли вообще доводилось когда-либо сталкиваться со всей этой изысканной медицинской деятельностью, известной нам по записям на табличках. Хотя, конечно, ходили и странствующие лекари, и местные повитухи, знавшие много средств и наверняка помогавшие многим, кому можно было помочь.

      Городская медицинская практика в самом своем полном варианте состояла из совместного применения амулетов, заговоров и лекарственных средств. Возникает вполне законный вопрос – какой уровень медицинских знаний открывается нам из клинописных источников, отражающих двухтысячелетнюю историю целительных практик? Мы видим, что при сходных обстоятельствах систематически применялись одни и те же травы; мы обнаруживаем тщательно и многократно копировавшиеся таблички, содержащие с трудом добытые знания; эти таблички с записями в несколько столбцов объединялись в большие библиотечные собрания, где информация упорядочена «от головы до ног», – все это дает нам право считать, что месопотамские методы лечения, несомненно, чаще приносили пользу, чем вред. Конечно, как замечает Гвидо Майно (Guido Majno), недомогания у людей чаще всего проходят сами собой, независимо от примененных средств; но в вавилонской медицине содержится нечто гораздо большее. Месопотамские медики избегали изучения внутренних органов человеческого тела, но они знали достаточно много, потроша овец (а также убитых солдат), а уж относительно внешних симптомов были настоящими экспертами. Хороший врачеватель, увидев знакомые ему типичные симптомы, решит, какие из них пройдут сами, а какие требуют применения лекарств из имеющихся в его распоряжении вяжущих, болеутоляющих, мочегонных или рвотных средств. Обширные сведения о лекарственных травах тщательно документировались. Одновременное присутствие āšipu и asû у постели больной дочери встревоженного камергера непременно должно было возыметь эффект: клубы воскурений в затемненной комнате, бормотание грозных заклинаний, бесценный амулет, укрепленный в изголовье