Гуннора. Возлюбленная викинга. Юлия Крён

совести.

      Отец погладил ее по голове, пытаясь утешить.

      – Боюсь, ты ничего не можешь тут поделать. Я должен сам поговорить с ним, должен сказать ему, что…

      – Это из-за Тибо де Блуа, да? – поспешно перебила его Альруна.

      Отец удивленно посмотрел на нее.

      – Откуда ты знаешь это имя?

      Альруна едва подавила вздох. Отец еще не осознал, что она больше не маленькая девочка, которую можно порадовать костяными погремушками. Ей шестнадцать, она уже взрослая. Было и что-то хорошее в том, что ей пришлось провести столько времени с Эммой, – Альруна многое узнала о прошлом Нормандии и политике. Она запомнила имена многих врагов, угрожавших власти Ричарда, многих завистников в королевстве франков, которые считали герцога Нормандии пиратом, поскольку он был потомком жестоких язычников-северян. Одним из таких людей и был Тибо де Блуа по прозвищу Плут, герцог Шартра и Блуа и брат графа Шампани.

      Да, Альруна запомнила все эти имена и титулы и знала, что Тибо постоянно совершал набеги в Нормандию. Король Западно-Франкского королевства Лотарь не осудил его за это – напротив, он слушал нашептывания Тибо и верил его словам о том, что королю стоит самому завоевать Нормандию. Впрочем, Лотарь не представлял опасности, он был слишком молод. А вот Гуго, брат Эммы, мог поддаться искушению когда-нибудь надеть корону франков, а потом и Нормандии.

      Она изложила все это отцу, закончив свою пламенную речь словами:

      – Ричард должен оставаться настороже, теперь, когда Эмма умерла. Если бы Гуго Великий был еще жив, можно было бы рассчитывать на его защиту, но его сын не столь дружественно относится к Ричарду, к тому же наш герцог ему больше не деверь.

      Вначале на лице Арвида отразилось изумление, затем проступила тревога, но на этот раз не из-за герцога Ричарда.

      – Ты не должна интересоваться такими вопросами, – растерянно пробормотал он.

      – Почему? Потому что она женщина? – вмешалась Матильда, опередив дочь.

      – Нет, потому что она еще маленькая.

      Альруна вскинула подбородок. Она ненавидела, когда ее обсуждали так, словно ее нет в комнате.

      – Дайте мне поговорить с Ричардом! – потребовала она.

      Хотя мать и поддержала ее, теперь Матильда взирала на дочь с удивлением.

      – Но…

      – Он охвачен скорбью и не видит, как развивается ситуация, – поспешно продолжила Альруна. – Поэтому вы и беспокоитесь, верно? Поэтому ты хочешь поговорить с ним, да, папа? Я могла бы добиться большего успеха – именно потому, что я женщина и еще очень молода!

      Арвид недовольно нахмурился, но прежде чем он успел что-то сказать, Матильда опустила ладонь на плечо дочери.

      – Это неплохое предложение. У герцога особенные отношения с Альруной, и, может быть, как раз ей удастся изгнать тьму из его сердца.

      Чуть позже Альруна предстала перед Ричардом.

      – Ах, Альруна, – вздохнул он.

      Герцог выглядел старше, он исхудал и ссутулился,