Медный всадник. Полина Саймонс

с вами? Ей понадобятся носилки.

      – Не понадобятся. Я сам ее понесу.

      К тому времени как Александр вернулся в лагерь с Татьяной на руках, было уже одиннадцать часов. Доктора он не нашел, зато фельдшер Марк спал в палатке.

      – Доктор мертв, – сообщил он. – Осколочная бомба.

      – А другой есть?

      – Кроме меня, никого.

      – Сойдет.

      Взглянув на обмякшее тело, Марк небрежно бросил, ложась на топчан:

      – Она истечет кровью. Оставьте ее снаружи.

      – Не истечет. По-моему, это вообще не ее кровь.

      Фельдшеру, очевидно, не терпелось снова заснуть. Но Александр не собирался уступать.

      – Трудно сказать, света-то нет, – заметил Марк. – Если доживет до утра, я ее осмотрю.

      Александр не тронулся с места.

      – Не утром, а сейчас! – резко бросил он.

      Марк сел и вздохнул:

      – Сейчас уже очень поздно.

      – Поздно для чего? У тебя есть лишняя койка или хотя бы простыня?

      – Койка? Здесь что, курорт? Сейчас принесу простыню.

      Марк расстелил простыню на траве. Александр встал на колени и осторожно опустил Татьяну. Фельдшер осмотрел ее голову, ощупал череп, лицо, заглянул в рот, проверил шею, поднял руки. Когда он дотронулся до ноги, Татьяна вскрикнула.

      – Ага! – воскликнул Марк. – Нож имеется?

      Александр протянул ему нож.

      На Татьяне были длинные брюки. Марк распорол штанины. Александр заметил, что правая щиколотка и голень распухли и почернели.

      – Сломана большая берцовая кость, – объяснил фельдшер. – И она вся в крови. Перелом сложный, осколочный. Посмотрим, что дальше.

      Расстегнув ее рубашку, он разрезал когда-то белый лифчик и ощупал грудь, ребра и живот. На хрупком теле чернели пятна крови.

      Александр пытался отвести глаза.

      Марк вздохнул:

      – Не могу сказать, ее ли это кровь или чужая. Ран вроде не видно.

      Он снова коснулся ее живота:

      – Вы правы, живот мягкий, кожа теплая.

      Александр отступил, испытывая смешанные чувства тревоги и облегчения.

      – Видите? Три сломанных ребра справа. Где вы ее нашли?

      – Под развалинами вокзала, вернее, под грудами кирпича и мертвых тел.

      – Что же, это все объясняет. Ей крупно повезло. Словно заколдованная: отделаться так легко! – Марк встал. – У меня нет мест в госпитальной палатке. Оставьте ее здесь. Утром кто-нибудь за ней поухаживает.

      – Я не оставлю ее на земле до утра.

      – О чем вы волнуетесь? Состояние у нее куда легче, чем у многих раненых. – Марк покачал головой. – Видели бы вы их!

      – Я офицер Красной армии, старшина, и видел немало раненых. Может, все-таки найдется топчан или хотя бы тюфяк?

      Марк пожал плечами:

      – Ее жизнь вне опасности. Ни серьезных ранений, ни контузии. Не могу же я выпихнуть кого-то с раной в животе, чтобы освободить для нее место!

      – Конечно нет, – хмыкнул Александр.

      – Не знаю, что с ней и делать. Ей нужна настоящая больница. Следует