Медный всадник. Полина Саймонс

несмотря на то что между СССР и Германией был заключен договор о ненападении и Советское правительство со всей добросовестностью выполняло все условия этого договора. Нападение на нашу страну совершено, несмотря на то что за все время действия этого договора германское правительство ни разу не могло предъявить ни одной претензии к СССР по выполнению договора. Вся ответственность за это разбойничье нападение на Советский Союз целиком и полностью падает на германских фашистских правителей…

      Правительство Советского Союза выражает непоколебимую уверенность в том, что наши доблестные армия и флот и смелые соколы советской авиации с честью выполнят долг перед Родиной, перед советским народом и нанесут сокрушительный удар агрессору…

      Красная армия и весь наш народ вновь поведут победоносную Отечественную войну за Родину, за честь, за свободу…

      Правительство призывает вас, граждане и гражданки Советского Союза, еще теснее сплотить свои ряды вокруг нашей славной большевистской партии, вокруг нашего Советского правительства, вокруг нашего великого вождя Сталина.

      Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами»[2].

      Голос смолк. Семья сидела в тяжелом, потрясенном молчании.

      – О господи! – выговорил наконец папа, не отрывая взгляда от Паши.

      – Нужно немедленно взять деньги со сберкнижки, – встрепенулась мама.

      – Неужели опять эвакуация? – простонала бабушка Анна. – Только не это. Еще одну я не переживу. Лучше уж останусь тут.

      – И работы я себе там не найду, – добавил дед. – Мне почти шестьдесят четыре. Умирать пора.

      – Но ведь ленинградский гарнизон не пойдет на фронт, верно? Фронт сам сюда подберется! – оживилась Даша.

      – Война! – воскликнул Паша. – Слышишь, Таня, война. Я иду в армию. Сражаться за Родину.

      Прежде чем Татьяна успела воскликнуть: «Вот это да!» – отец сорвался с дивана и подбежал к сыну:

      – Что ты мелешь? Кто тебя возьмет?

      – Брось, папочка! – улыбнулся тот. – Хорошие солдаты везде пригодятся.

      – Именно солдаты. Не дети! – рявкнул отец и, встав на колени, заглянул под кровать.

      – Война? Но это невозможно! – проговорила Татьяна. – Разве товарищ Сталин не подписал мирный договор?

      – Возможно, Таня, – вздохнула мать, разливая чай. – Все возможно.

      – И нам придется эвакуироваться? – допрашивала Татьяна, стараясь скрыть радостное возбуждение.

      Отец вытащил из-под кровати старый потрепанный чемодан.

      – Так скоро? – выпалила Татьяна.

      Она знала об эвакуации по рассказам деда и бабушки, которым пришлось бежать из города во время революции семнадцатого года и скрываться в горах Урала, в какой-то деревушке, названия которой Татьяна так и не запомнила. Ожидание поездов, ходивших крайне редко и не по расписанию, давка и драки при посадке, переправа через Волгу на баржах…

      Но всякие перемены невероятно волновали Татьяну. Как и все неизвестное. Сама она была в Москве только

2

Речь Молотова приводится с сокращениями.