Тайна имения Велл. Кэтрин Чантер

Кейси зашел в дом. Сквозь кухонное окно я видела, как он складывает в полиэтиленовый пакет Библию, маленькую шкатулку и фляжку. Я и Третий молча стояли на некотором расстоянии друг от друга. Священник вышел и доброжелательно улыбнулся ждущему его солдату.

      – Я и Рут имели весьма интересную беседу сегодня.

      Преподобный приподнял брови и лукаво на меня взглянул.

      Теперь у меня появился выбор. В последнее время я отвыкла от того, что могу сама на что-то влиять. Долго я не раздумывала. Несмотря на все мои опасения, мне показалось, что старым священником будет легко манипулировать и использовать его в своих целях.

      – Спасибо, преподобный, – громко произнесла я. – С нетерпением жду вас на следующей неделе.

      – Зовите меня попросту Хью. Я обязательно приду в это же время на следующей неделе. Да благословит вас Господь.

      Священник Хью, как мне теперь придется его называть, отправился в обратный путь. Он медленно шел по дороге, а на вершине холма вновь остановился. Мне показалось, что он поднял руку и перекрестил нас, хотя не исключено, что священник просто поправил шляпу на голове.

      – Святой человек, – сказала я Третьему.

      – Не знаю, – ответил солдат.

      Я тоже не знала.

      Все в доме переменилось, даже воздух стал каким-то другим. Не привыкли мы к гостям, что ни говори. Я прошлась по огороду в свете умирающего дня. Надо прийти в себя. Меня удивляло, какое впечатление на меня произвело общение с другим человеком. В одном священник точно прав: с призраками надо бороться. Я вернулась и вошла в дом, однако прошло немало времени, прежде чем я поднялась по лестнице наверх. Я смотрела на закрытую дверь, которая отделяла меня от спальни Люсьена. Я вслушивалась в тишину. Большой палец – на задвижке. Пальцы обхватили массивную металлическую ручку. Надавив, я отодвинула задвижку и приоткрыла дверь сантиметров на пять, не больше. Как раз достаточно, чтобы впустить дыхание ночи. Не входя в комнату, я протянула руку и, коснувшись дверного проема, дотянулась до выключателя. Я впервые переступила порог спальни внука с тех пор, как вернулась домой. Комната была почти пуста, в ней стоял лишь черный мешок для мусора, в котором полицейские вернули нам вещи Люсьена. Полиэтиленовый мешок был завязан узлом, но у меня так и не хватило духу его развязать. На кровати сиротливо лежал матрас. Ни простыни, ни одеяла, ни подушки… Ни головки, лежащей на подушке… Ни вырезанной из дерева розы, что висела на кожаном шнурке у внука на шее… Не знать, кто убил твоего внука, – невыносимо больно. Если я найду деревянную розу, то приближусь на один шаг к разгадке.

      Я передвинула прикроватную лампу, словно надеялась, что найду за ней оброненный амулет с розой. Вообще-то в прежние спокойные времена однофунтовые монеты вполне могли закатиться между диванными подушками, а серьга угодить между щелями в досках пола, но это не тот случай. Улегшись на живот, я с трудом просунула свои обкусанные ногти в щели между досками пола. Я лежала вниз лицом. Губы касались пыли на полу. Глаза щурились, глядя в темноту. На коленях я подползла к кровати и отодвинула ее от стены. Пауки разбежались прочь