Далекие Шатры. Мэри Маргарет Кей

и исполнена решимости расстроить все дело. Рассчитывать на милость родителей не приходится, а поскольку сама Белинда достигнет совершеннолетия лишь через четыре года, спорить и возражать здесь бесполезно.

      Предложение Аша бежать привело Белинду в оторопь, и она категорически отказалась даже думать об этом.

      – Мне в жизни не пришло бы в голову совершить поступок столь… столь глупый и возмутительный. Честное слово, Аштон, мне кажется, вы сошли с ума. Вас уволят из полка, и все будут знать почему. Разразится пошлый скандал, вы будете опозорены, и я тоже. Я никогда больше не смогу смотреть порядочным людям в глаза, и с вашей стороны просто ужасно даже заводить со мной разговор на такую тему!

      Белинда расплакалась, и только самые униженные извинения Аша помешали ей убежать домой и навсегда отказаться видеться с ним. Но хотя в конце концов она согласилась простить его, неприятный осадок остался, и она не находила возможным впредь встречаться с ним наедине.

      – Не подумайте, что я вас больше не люблю, – плачущим голосом пояснила Белинда. – Я люблю вас и вышла бы за вас замуж хоть завтра, если бы папа разрешил. Но откуда мне знать, какой я буду в двадцать три года – или будете ли вы по-прежнему любить меня к тому времени?

      – Я буду любить вас вечно! – страстно поклялся Аш.

      – Если так и если моя любовь к вам не пройдет, тогда, конечно же, мы поженимся, потому что убедимся, что созданы друг для друга.

      Аш горячо сказал, что уже уверен в этом и готов ждать сколь угодно долго, если она твердо пообещает выйти за него замуж рано или поздно. Но Белинда ничего не пообещала. И не пожелала брать обратно кольцо. Оно должно остаться у Аштона, и, возможно, однажды, когда они оба повзрослеют, если ее родители и его командир не станут возражать и если сами они не передумают…

      – Если, если, если… – гневно перебил Аш. – И это все, что вы можете предложить мне? Если ваши родители согласятся. Если мой командир разрешит. Но как насчет нас, дорогая моя, – вас и меня? Речь идет о нашей жизни, нашей любви, нашем будущем. Если вы любите меня… – Он осекся, обескураженный. Белинда выглядела уязвленной и расстроенной, и было очевидно: если он станет продолжать в том же духе, это приведет к очередной ссоре, новому потоку слез и, вполне возможно, немедленному и окончательному разрыву. Мысль о последнем казалась невыносимой, и потому Аш поцеловал девушке руку и покаянно произнес: – Простите меня, дорогая. Мне не следовало говорить этого. Я знаю, вы меня любите и ни в чем передо мной не виноваты. Я сохраню ваше кольцо и однажды, когда докажу, что достоин вас, попрошу вас принять его обратно. Вы ведь знаете это, правда?

      – О Аштон, конечно знаю. И мне тоже очень жаль. Но папа говорит… Ох, ладно, давайте оставим разговоры на эту тему: в них нет никакого толка.

      Белинда промокнула глаза мокрым батистовым платочком, отделанным кружевом, и вздохнула с таким несчастным видом, что Аш вознамерился снова поцеловать ее. Но она не позволила на том основании, что