Немного пустоты. Александр Муниров

в большие перспективы нет, так как нет самих перспектив. Последние жалкие иллюзии стать безбедным и беспечным прожигателем жизни закончились еще во время поступления в консерваторию, на хмурой женщине с тонкими вертикальными складками на шее, в очках и большим черным бархатным бантом на кремовом воротнике блузки.

      – Вот, например, коллоквиум. Он предполагает выявление культурного уровня, эстетических взглядов, эрудиции в области музыкального искусства, знание литературы, понимание содержания, формы, стилистических особенностей исполняемых произведений. Вникаете?, – она оказалась деканом кафедры специального фортепиано – где я потом провел немало времени. В тот день она зашла в приемную комиссию за тортом, зачем-то стоявшим на столике в углу и почему-то обратила внимание на меня, – и что интересно, – продолжила женщина, когда я, не поняв ни слова, кивнул, – выбираемая вами профессия дает возможность выбиться в люди лишь одному из десяти. Остальные устраиваются работать в офисы или идут на стройки, или в охрану. А уж по настоящему же знаменитым становится лишь один из ста тех, кто удержался в музыке.

      Все что я знал, когда подавал документы, так это то, что еще два года назад в детском доме мне сказали:

      – Иди поступать в консерваторию. Ты действительно хорошо играешь на пианино и это твоя путевка в будущее. Другим и такого не дано.

      В моем положении было сложно не согласиться, статистика давила своей холодной неумолимостью, говоря, что детдомовские дети, в большинстве своем, пополняют ряды тех, кого сложно назвать знаменитыми, если только они не начинают мелькать в криминальных сводках. К шестнадцати годам я это слышал столько раз, что даже сейчас могу повторить с теми же интонациями, что были в голосе нашего директора. Перед тем как сказать это, он всегда шумно вздыхал, то ли набираясь смелости, то ли показывая, что смиряется с неизбежностью. А потом произносил:

      – Увы, когда эти дети выйдут в большой мир, из опекаемых сирот они почти мгновенно превратятся в наркоманов и бандитов. Лучшие из них устроятся на работу дворниками и будут жить где-нибудь, снимая комнату на ночь и пьянствуя по подворотням вечерами. Девочкам проще, они могут удачно выйти замуж, или…

      Конечно, говорил он это не нам – детям, но всем остальным – проверочным комиссиям, волонтерам со старой одеждой, своим подчиненным воспитателям и так часто, что не услышать было невозможно. Сложно было ожидать от директора, с таким пессимистичным взглядом на своих воспитанников, какой либо помощи, однако мне, например, он помог, когда я попросил рекомендаций.

      После ежедневного прослушивания о своем печальном будущем, я был согласен и на сырую комнату в общежитии, всего с одним сожителем. Согласен был жить на мизерную стипендию и подработку все тем же дворником, позволявшую, вместе с небольшой социальной помощью, положенную сиротам, как-то сводить концы с концами. Согласен был ежедневно выслушивать жалобы