Матильда Кшесинская. Жизнь в изгнании. Документальная повесть. Галина Вервейко

на мои возражения, старался меня убедить, что это не безумие и не дикая идея, а серьёзное и обдуманное с его стороны предложение. Он стал доказывать, что гораздо лучше, если я добровольно соглашусь, так как теперь такие вечера устраиваются повсюду и артистов почти принуждают на них выступать. Не следует ждать того момента, когда мне придётся выступить против воли, что будет для меня невыгодно. В конце концов, Рогов убедил меня согласиться, уверяя, что никакой опасности нет, и моё появление на сцене будет встречено с восторгом, а после этого я смогу свободно и открыто появляться на улице, а не прятаться, как я до сих пор делала».

      Дав согласие, Матильда Феликсовна, думала, как ей взять теперь из дома костюм. К счастью, её гардероб с костюмами ещё разграбить не успели. Он был цел. Все они висели у неё под номерами в шкапу. И она, назвав, номер костюма к русской пляске, ждала, когда привезут его. Всё было, как в старые добрые времена, когда она служила на Императорской сцене. Костюм по номеру был найден и привезён танцовщице.

      В тот вечер, когда был назначен спектакль, Заслуженная артистка Императорских театров сидела одетая и загримированная и ждала сообщений с места выступления. Не очень доверяя Рогову, в театр Консерватории выехали её поверенный Хессин и танцовщики Пётр Владимиров и Павел Гончаров, чтобы узнать обстановку, какое настроение там царит и можно ли Кшесинской приехать. Её друзья хотели в этом лично убедиться. Они ходили среди солдат и слушали их разговоры относительно балерины. Сначала им показалось, что солдаты враждебно относятся к танцовщице. И они дали ей знать, что ехать пока не стоит. Но, когда они стали рассказывать солдатам, какая замечательная артистка Кшесинская, что они придут в восторг, когда увидят её, то настроение солдат стало меняться. Когда друзья Матильды в этом убедились, то отправили Рогова за ней домой.

      Она была испугана и очень плохо соображала, что творится вокруг неё. Многие знакомые ей артисты из театра стояли за кулисами и очень волновались. Так же волновались и сами устроители вечера. Даже Рогов, уверявший Кшесинскую, что всё будет хорошо, позже сознался, что волновался до последней минуты. Матильда даже под гримом была очень бледна. Она страшно тревожилась за своё выступление, а в особенности за сына, так как оставила его одного дома, не зная, что её ожидает в этот вечер.

      Кшесинская со страхом стоя за кулисами, всё-таки решилась выйти на сцену. «Что тут произошло трудно описать. Вся публика в зале встала со своих мест и приветствовала меня громом аплодисментов и такими овациями, что оркестр должен был прервать начатую музыку, так как всё равно ничего не было слышно. Довольно долго всё это продолжалось, Рогов говорит, что, по крайней мере, с четверть часа, пока я, наконец, могла исполнить свой номер».

      После того, как Кшесинская станцевала свою «Русскую», овации казались бесконечными. Ей пришлось повторить номер ещё раз. Но её вызывали станцевать и в третий…