Матильда Кшесинская. Жизнь в изгнании. Документальная повесть. Галина Вервейко

больше известно благодаря её особняку, в котором в дни революций 1917 года обосновались большевики. С балкона этого дома В. И. Ленин прочитал свои знаменитые «Апрельские тезисы». Но что же случилось с хозяйкой этого особняка? В этой книге рассказывается о судьбе Матильды Феликсовны после того как ей пришлось бежать из своего собственного дома, чтобы спасти жизнь. Она была монархисткой, судьба которой была тесно связана с Императорским домом Романовых. Двадцать семь лет своей жизни посвятила балету в Мариинском и других Императорских театрах, имея звание Заслуженной артистки Императорских театров. И уже с первых дней февральской революции ей было ясно, что жизнь её и сына Владимира, который являлся потомком Романовых, находится под угрозой. Ей приходилось скрываться в Петрограде, а затем на Юге России – в дни гражданской войны. Когда стало ясно, что победа на стороне Красной армии, она вместе с другими беженцами из Российской империи отбывает в эмиграцию. Как сложилась её жизнь во Франции? С кем из русских эмигрантов она общалась? И как складывались её отношения с иностранцами? Об этом и будет идти речь в данной книге.

      Часть первая. В революционной России

      «Нельзя огулом хаять народ!»

      А «белых», конечно, можно.

      Народу, революции всё прощается, – «всё это только

      эксцессы».

      А у белых, у которых всё отнято, поругано,

      изнасиловано, убито, – родина, родные колыбели и

      могилы, матери, отцы, сёстры, – «эксцессов»,

      конечно, быть не должно.

      «Революция – стихия…»

      Землетрясение, чума, холера тоже стихии. Однако

      никто не прославляет их, никто не канонизирует, с

      ними борются. А революцию всегда «углубляют».

      «Народ, давший Пушкина, Толстого».

      А белые не народ.

Русский писатель Иван Бунин.«Окаянные дни».

      Глава 1. Февральские беспорядки в Петербурге

      Наступила зима. Светлейшая княгиня Романовская-Красинская, русская эмигрантка, а в прошлом Заслуженная артистка Императорских театров России – Матильда Кшесинская, старалась гулять в пасмурные дни по улицам Парижа середины двадцатого века, которые отдалённо напоминали ей февраль 1917 года в Петрограде. Какой тревожный и неспокойный выдался этот месяц! Особенно последние его дни. Матильда вспомнила, на каком месте заканчивались её мемуары. Ах, да! Она описывала свой последний приём в Петрограде в её известном особняке (французские туристы рассказывали ей, что теперь в нём расположен музей о большевиках).

      22 февраля она дала обед на двадцать четыре персоны. А на следующий день, 23 февраля, экономка, как обычно бывало после больших приёмов, проверяла серебро, хрусталь и бельё. В это время один из служащих в доме прибежал взволнованный с улицы, сообщив, что по Большой Дворянской улице движется несметная толпа людей. Начались уличные выступления, чего все давно боялись и ожидали. Слава Богу, толпа прошла мимо дома Кшесинской. В первые три дня ещё все надеялись, что всё уладится и успокоится.

      25 февраля в Александринском театре давался бенефис артиста Юрьева. И Матильда Феликсовна рискнула на нём побывать. Мейерхольдом был поставлен спектакль «Маскарад» Лермонтова. Как известно, режиссёр спектакля был новатором театрального дела, а артист Юрий Юрьев был её хорошим знакомым, поэтому Кшесинская несмотря ни на что решила посетить спектакль.

      Юрий Михайлович Юрьев был ровесником М. Ф. Кшесинской. С 1893 по 1917 годы он был одним из ведущих актёров Александринского театра со званием Заслуженного артиста Императорских театров. Юрьев сыграл немало ролей классического репертуара. Заметный период его творческой биографии был связан с именем режиссёра Всеволода Мейерхольда. Он играл центральные роли в его постановках. И в свой бенефис играл роль Арбенина.

      На улицах в этот день, на удивление, было спокойно. И Кшесинская благополучно проехала туда и обратно.

      А на следующий день тревожно зазвонил телефон. Матильда сердцем почувствовала, что сообщение будет не из приятных. К ней уже который раз звонил полицмейстер их участка генерал Галле. Он предупреждал балерину, что положение в городе очень серьёзное. И ей нужно спасать имущество своего дома, пока ещё есть время. В течение всего дня Галле постоянно телефонировал Кшесинской и держал её в курсе всех событий дня. Всё-таки тогда он ещё думал, что всё успокоится, говоря:

      – Матильда Феликсовна, будем всё-таки надеяться на лучшее, я думаю, что если нарыв лопнет, то наступит улучшение в политической обстановке.

      «Его совет спасать, что могу из своего дома, пока не поздно, поставил меня в безвыходное положение. Когда я взглянула вокруг себя на всё, что было у меня драгоценного в доме, то не знала, что взять, куда везти и на чём, когда кругом уже бушует море. Мои крупные бриллиантовые вещи я дома не держала, они хранились у Фаберже, а дома