Цивилизация. Чем Запад отличается от остального мира. Ниал Фергюсон

или – шире – от Страсбурга до Сан-Франциско. В 1945 году главным языком Запада был английский (сопровождаемый сбивчивым французским). С ростом европейской интеграции в 50-х – 60-х годах XX века расширялся и клуб западных стран. Теперь мало кто станет спорить, относятся ли к Западу Нидерланды, Франция, Германия, Италия, Португалия, скандинавские страны и Испания. В то же время Греция, с некоторых пор православная, является частью Запада ex officio [в силу занимаемого положения] из-за нашего неоплатного долга перед древнегреческой философией и нынешней задолженности греков перед Евросоюзом.

      А как быть с остальным Южным и Восточным Средиземноморьем, охватывающим не только Балканы севернее Пелопоннеса, но и Северную Африку, а также Малую Азию? С Египтом и Месопотамией, колыбелями первых цивилизаций? Является ли Западом Америка, колонизированная европейцами? И действительно ли Европейская часть России – это Запад, а азиатская, за Уралом, – в некотором смысле Восток? В период холодной войны СССР с его сателлитами повсеместно называли Восточным блоком. Но, конечно, СССР был продуктом западной цивилизации в той же степени, что и США. Господствующая в СССР идеология имела почти то же викторианское происхождение, что и национализм, аболиционизм и суфражизм: она зародилась и вызрела в круглом Читальном зале Британской библиотеки. Ее распространение стало продуктом европейской экспансии и колонизации не в меньшей степени, чем заселение Америки. В Средней Азии, как и в Южной Америке, европейцы управляли неевропейцами. В этом смысле события 1991 года стали просто гибелью последней европейской империи. При этом недавнее определение западной цивилизации, сформулированное Сэмюэлем Хантингтоном и получившее широкое распространение, исключает не только Россию, но и все православные страны. Запад, по Хантингтону, – это Западная и Центральная Европа (но не православная Восточная), Северная Америка (но не Мексика) и Австралазия. Запад – это не Греция, не Израиль, не Румыния и не Украина, как и не острова в Карибском море (хотя многие из них в той же степени Запад, что и Флорида)[49].

      Если так, то Запад есть нечто гораздо большее, нежели географическое понятие: это стандарты, уклад и институты с крайне нечеткими границами. Но может ли тогда стать западным азиатское общество, перенимающее западную моду и методы ведения бизнеса, как это сделала Япония в эпоху Мэйдзи и, кажется, теперь делают почти все остальные азиатские страны? Прежде было модно утверждать, что капиталистическая “мировая система” навязала разделение труда между ее западным ядром и периферией[50]. А что если весь мир окажется вестернизированным, по крайней мере, во внешних чертах и в образе жизни? Или другие цивилизации, согласно известному замечанию Хантингтона, окажутся жизнеспособнее – особенно “синская” (то есть “Большой Китай”[51]) и мусульманская (с ее “кровавыми границами” и “насилием внутри”)?[52] Насколько искренне принятие ими западных принципов?

49

Huntington Clash of Civilizations.

50

Wallerstein Modern World-System.

51

Одна из почтеннейших цивилизаций получила название, о котором не слышал никто, кроме одного политолога. В своем эссе 1993 года Хантингтон использовал понятие “конфуцианская”.

52

Huntington Clash of Civilizations.