Солдат. Политик. Дипломат. Воспоминания об очень разном. Николай Егорычев

знаете, Надежда Николаевна, я больше с Егорычевым работать не буду, не могу. Или я, или он должен уйти.

      – А в чем дело?

      – Вы знаете, он очень критикует меня как ректора, а все-таки за мной МВТУ. Ну как можно работать? Я все-таки постарше его, я участник Гражданской войны, и я не хочу с ним работать.

      – Михаил Андреевич, ну все же давайте конкретно, в чем дело? Насколько я знаю, у вас все нормально было. Что случилось?

      Попов молчит. Тогда она обращается ко мне:

      – Ну а у вас какие вопросы?

      – Надежда Николаевна, никаких вопросов нет. Я не знаю, почему Михаил Андреевич сегодня так возбужден. У нас нормально идет работа, никаких претензий к директору нет.

      – Ну, раз так, то идите и разбирайтесь, – подытожила она.

      Едем мы с ним из райкома, слова друг другу не говорим.

      Приехали. Он пошел в свой кабинет, я в свой – мой кабинет был рядом. И вот я сижу и думаю, что же будет дальше? Вдруг он мне звонит:

      – Зайдите ко мне, пожалуйста.

      Я к нему захожу, он запирает дверь на ключ, и мы начинаем с ним крупный разговор. В общем, мы с ним цапались минут двадцать. Потом он говорит:

      – Ну ладно. Давайте чай пить.

      Спиртное в МВТУ не пили никогда. Выпили с ним по стакану чаю.

      – Ну что, дальше будем работать?

      – Да, будем работать дальше.

      Пожали друг другу руки и разошлись. Он был действительно очень непосредственный человек, и работали мы с ним хорошо.

      И уже потом, когда он серьезно заболел и его надолго уложили в больницу, я все время старался ему помочь. Мы часто навещали его в больнице, тем более у него в то время и жена тяжело заболела. Он мне тогда как-то сказал:

      – Вот, Николай Григорьевич, все-таки я тогда был не прав, я теперь понял, что вы не тот человек, за которого я вас принял.

      Вот так по-хорошему мы с ним разошлись.

      Михаила Андреевича несколько лет не было в МВТУ, но я нигде не ставил вопроса о его освобождении. И хотя были заместители ректора, с ними не хотели работать ни представители ЦК партии, ни Министерство высшего образования СССР. Они понимали, что вопросы МВТУ надо решать только через партийный комитет. Таким образом, нам пришлось заниматься не только партийной работой, но и выполнять административные функции ректора.

      Судьба не раз сводила меня с замечательным человеком – Георгием Александровичем Николаевым, проректором училища.

      Я запомнил его еще с довоенного времени, когда мы, первокурсники, устроили в аудитории громкое пение в ожидании консультации преподавателя перед каким-то экзаменом. Николаев влетел к нам взъерошенный и возмущенный:

      – Вы здесь так шумите, что работать невозможно!

      Оказалось, наша аудитория располагалась над его кабинетом. Смущенные, мы сразу притихли, получив замечание проректора училища, который, несмотря на молодость, уже был профессором.

      Еще одна встреча с ним произошла на лыжне. Я уже писал, что когда-то был чемпионом Красногорской лыжни среди юношей и