Благие знамения. Нил Гейман

[20]

      – Хорошо-то как! – обрадовалась сестра Мэри. – Я-то думала, у вас их не очень жалуют, после всех этих революций, когда вы чайные сервизы в реку побросали.

      Она продолжала трещать, вдохновляемая уставом своего Ордена, основной постулат которого гласил: болтай все, что на ум придет. Вскоре мистер Янг окончательно потерял нить разговора, но он уже слишком устал, чтобы этим огорчаться. Монашеская жизнь, решил он. И не такого от человека можно ждать. Больше всего на свете ему хотелось одного: чтобы миссис Янг поскорее проснулась. Но вдруг одно из слов в пространном монологе сестры Мэри нашло в его душе живой отклик.

      – Кстати, – отважился вставить он, – нельзя ли здесь у вас выпить чашечку чая?

      – Ой, надо же! – воскликнула сестра Мэри и в ужасе прикрыла рот рукой. – О чем я только думаю?

      На это мистер Янг ничего не ответил.

      – Сейчас же все устрою, – сказала она. – А может, кофе? У нас на втором этаже есть автоматическая кофеварка.

      – Чай, пожалуйста.

      – Подумать только, вы ну совсем отуземились! – весело заметила сестра Мэри, выбегая из палаты.

      Оставшись наедине с дремлющей женой и двумя сопящими младенцами, мистер Янг без сил опустился на стул. Должно быть, все здесь поднимаются ни свет ни заря, творят молитвы и все такое прочее. Добрые люди, ничего не скажешь, но не совсем вменяемые. Он смотрел однажды фильм Кена Рассела, там тоже были монашки.[21] По сравнению с тем фильмом все, что здесь творится, – еще цветочки. Правда, нет дыма без огня и так далее…

      Он вздохнул.

      Тут Ребенок № 1 проснулся и принялся довольно громко вопить.

      Мистеру Янгу уже давненько не приходилось успокаивать орущих детей. Да особой склонности к этому занятию он и не испытывал. Мистер Янг слишком уважал сэра Уинстона Черчилля, чтобы вот так запросто похлопать по попке его маленькую копию.

      – Добро пожаловать в этот мир, – устало сказал он. – Ничего, привыкнешь.

      Младенец закрыл рот и сердито уставился на мистера Янга, словно император – на мятежного генерала.

      Сестра Мэри подоспела со своим чаем как раз вовремя. Что бы там ни говорили о сатанистках, она даже захватила блюдце с печенюшками, какие всегда остаются несъеденными. Мистеру Янгу досталось печенье, покрытое хирургически-розовой глазурью и украшенное белым сахарным снеговиком.

      – Наше традиционное угощенье к чаю, – сообщила сестра Мэри. – Вы называете их печеньем, а мы – бисквитами.

      Мистер Янг хотел было объяснить, что в Лутоне обычаи точно такие же, но вдруг в палату влетела вторая монахиня, изрядно запыхавшаяся.

      Она метнула взгляд на сестру Мэри, однако, узнав в мистере Янге человека, который в жизни не видывал ни единой пентаграммы, ограничилась лишь тем, что показала на Ребенка № 1 и заговорщицки подмигнула.

      Сестра Мэри кивнула и подмигнула в ответ.

      Монахиня выкатила из палаты коляску с ребенком.

      Подмигивание – весьма многозначный способ человеческого общения. Можно многое

21

«Дьявол» (1971). Действие происходит во Франции XVII века (Примечание редактора).