Интересные времена. Терри Пратчетт

деревянную конструкцию.

      – О нет! – Профессор современного руносложения вскочил со своего кресла. – Лично я против. Мы же в этом ничего не понимаем – нам что, больше всех надо?

      – Мы – волшебники, – возразил Чудакулли. – А следовательно, нам действительно надо больше всех. Или ты предпочитаешь сидеть и ждать, когда тебе все принесут на тарелочке?

      – Послушайте, я ничего не имею против того, чтобы вызвать какого-нибудь мелкого демона и попросить его выполнить то или это, – развел руками профессор современного руносложения. – Это нормально. Но чтобы какая-то механическая штуковина думала за нас?.. Мы идем против самой Природы! А кроме того, – тон профессора стал несколько менее зловещим, – в последний раз была куча проблем. Эта адская машинка сломалась, и весь Университет наводнили муравьи.

      – Такого больше не произойдет, – возразил Думминг. – Я…

      – Кстати, я заметил, ты вставил в свой приборчик бараний череп. Симпатично, – заметил Чудакулли.

      – Он необходим для оккультных преобразований, – попытался растолковать Думминг, – но…

      – И шестеренок с пружинками явно прибавилось, – продолжал аркканцлер.

      – Дело в том, что муравьи не очень хорошо справляются с дифференциальным исчислением, вот я и…

      – А что это за странная вихляющаяся штуковина с кукушкой?

      – Часы Нереального Времени, – объяснил Думминг. – Абсолютно незаменимы для расчета…

      – Так или иначе, все это несущественно, потому что я совершенно не намерен покидать Университет, – встрял в спор декан. – Если уж никак не выкрутиться, давайте пошлем туда какого-нибудь студента. У нас их хоть отбавляй.

      – Пудинга сливового порцию вторую, пожалуйста, передайте, добры так будьте! – подал голос казначей.

      Совет затих.

      – Кто-нибудь понял, о чем это он? – первым нарушил молчание Чудакулли.

      Вообще-то, казначея нельзя было назвать сумасшедшим. Просто некоторое время назад он пересек стремнины безумия и теперь, изредка берясь за весла, мирно дрейфовал в тихой заводи по другую сторону потока. Порой он даже высказывал довольно здравые мысли – со своей точки зрения.

      – М-м, это он заново переживает вчерашний день, – объяснил главный философ. – Но в обратном порядке.

      – Казначея, вот кого нужно послать, – твердым тоном сказал декан.

      – Ни в коем случае! Где он там достанет пилюли из сушеных лягушек?

      – У-ук!

      Вихляющимися перебежками в кабинет ворвался библиотекарь. Он яростно размахивал каким-то предметом.

      Предмет был красным – по крайней мере, когда-то, давным-давно, он таковым был. А еще он очень походил на остроконечную шляпу, вот только ее острый кончик куда-то подевался, а широкие поля сильно обгорели. А еще на этой шляпе было вышито какое-то слово. Большей частью блестки осыпались, но после них на поношенной ткани остались бледные следы, по которым и можно было определить, что тут некогда было написано:

      «ВАЛШЕБНИК»

      – Я