Ведьмы за границей. Терри Пратчетт

она привезла мне очень миленькую тарелочку, белую такую с голубым, – поделилась нянюшка Ягг.

      – Верно говоришь, – кивнула мамаша Бревис матушке Ветровоск. – Лучше кому-нибудь сходить, осмотреть ее домишко. У нее там много чего хорошего было. Страшно даже подумать, что какой ворюга заберется туда и все там обшарит.

      – Представить себе не могу, что какому-нибудь воришке взбредет в голову забираться к ведьме… – начала было матушка, но внезапно осеклась. – Ага, – покорно промолвила она. – Хорошая мысль. Обязательно зайду.

      – Да чего уж, я схожу, – сказала нянюшка Ягг, у которой тоже было время все обдумать. – Мне как раз по пути. Никаких проблем.

      – Нет, тебе лучше пораньше вернуться домой, – возразила матушка. – Так что не беспокойся. Мне нетрудно.

      – Ой, да какое там беспокойство! – махнула рукой нянюшка.

      – В твоем возрасте лучше не переутомляться, – напомнила матушка Ветровоск.

      Их взгляды скрестились.

      – Слушайте, чего вы спорите-то? – удивилась мамаша Бревис. – Возьмите да сходите на пару.

      – Я завтра немного занята, – подумав, сообщила матушка Ветровоск. – Может, после обеда?

      – Подходит, – сказала нянюшка Ягг. – Встретимся возле ее дома. Сразу после обеда.

      – Когда-то был, но потом ты его отвинтил, и он потерялся, – пробормотала старая мамаша Дипбаж.

      Забросав яму землей, Харка-браконьер вдруг ощутил, что должен произнести хоть несколько прощальных слов.

      – Ну, короче, вот оно и все… – неопределенно выразился он.

      «А ведь она была одной из лучших, – думал Харка, возвращаясь в предрассветном сумраке к домику Жалки Пуст. – Не то что некоторые… Хотя, конечно, все ведьмы хорошие, – поспешно добавил он про себя, – но лично я предпочитаю держаться от них подальше, неловко как-то чувствую себя с ними. А вот госпожа Пуст всегда умела выслушать…»

      На кухонном столе лежали продолговатый пакет, небольшая кучка монеток и конверт.

      Недолго думая, Харка вскрыл конверт, хотя письмо было адресовано не ему.

      Внутри оказался конверт поменьше и записка.

      «Альберт Харка, – гласила записка, – я все вижу. Дастафь пакет и канверт куда нада, а если пасмеиш заглянуть в нутрь с табой случица нечто ужасное. Как професиональная Фе Я Крестная я не магу никаво праклинать но Предсказываю тибя покусаит злой волк и твоя нога пазеленеит и отвалица, ни спрашивай аткуда я это знаю тем болие все равно я не смагу ответить патаму што умирла. Всево наилутшево, Десидерата Жалка Пуст».

      Он зажмурился и взял пакет.

      В обширном магическом поле Плоского мира свет распространяется медленно, а значит, и время тоже никуда не спешит. Как выразилась бы нянюшка Ягг, когда в Орлее пьют чай, у нас все еще вторник…

      На самом деле в Орлее только-только наступило утро. Лилит сидела в своей башне и с помощью зеркала рассылала свои отражения по всему миру. Она искала.

      Туда, где сверкнет капелька воды на гребне волны, где блеснет льдинка, где