Украинский синдром. Ирина Голаева

них есть политиканство, но нет целостных и здравомыслящих политиков. Есть массы, но нет сильного вождя. Есть амбиции, но нет возможностей. Вот тогда и встанет вопрос, к кому податься и получить гарантии в защите своих недавно обретенных национальных интересов? Кому продаться? Кому угодно, только бы не иметь дел с Россией. Боязнь ее для Украины, бывшей Малороссии, станет болезненной патологией.

      Страх перед большим и неизбежным, в свете которого все свое окажется мелочным и смешным, станет очередным фантомом, который умело будут использовать чужаки и враги как России, так и самой Украины. Попытки заручиться дружбой и поддержкой «цивилизованного и доброго» Запада для защиты от России будут навязчивой идеей любого национализма из стран бывшей царской России. Но эти попытки отнюдь не бескорыстны для самого Запада, что от масс тщательно скрывается. Для масс Украина должна быть только как независимое государство, свободное от российского посягательства и обязательно национальное. На подобном националистическом подъеме общей эйфории требуется как можно дольше держать массы в неведении. Но, рано или поздно, опять встанет вопрос о сохранении своей целостности хотя бы на бумаге, и тогда Украина хаотично и судорожно будет искать очередных «друзей», кому бы продаться в обмен на сохранение своих националистических завоеваний.

      Подобная философия украинского национализма еще не раз будет ставить народ перед выбором пути, ввергая его в нищету и хаос.

      Слабая теоретическая база для построения унитарного государства под названием Украина лишний раз доказывает, что идеализмом ничего создавать невозможно. Идея, оторванная от практики и реальных возможностей, перерастет в идеализм и заведет в тупик, выход из которого всегда будет тяжек и трагичен.

      Глава 10. Самостийная философия незалежности

      Как ни странно, с древних времен с западноевропейской философией и культурой сама Россия зачастую знакомилась через Киев. Киевская духовная академия тесно сотрудничала с Польшей и первой на Востоке знакомилась с западной культурой, впитывала новые философские веяния, приходившие из Европы, вбирая нужное в себя. Религиозный сподвижник Петра I Феофан Прокопович был родом из Киева. Именно он поддержал царя-реформатора в его решении об отмене патриаршества и образовании нового религиозно-административного органа – Синода. Тем самым церковь потеряла свою независимость и остатки духовной свободы, став полностью ручной, зависимой от светских властей. Впоследствии это тяжелейшим образом сказалось на уровне духовного воспитания общества, подготовив в нем почву для атеистических воззрений и открытого отказа от официальной церкви. Особенного размаха общественный протест против двоедушия и бездуховности священства достиг в конце XIX века. Происходило вырождение духовенства, и вместе с тем – сильнейший подъем народных масс и тяга к просвещению, знаниям. Патриаршество было введено вновь не