Василий Темный. Борис Тумасов

тверской Вассиан из-под руки Фотия¹¹ выглядывает.

      Но не сказал о том боярин Семен, только подумал. К чему великого князя тревожить. По всему, в Литву съездили без радости…

      В Верхнем замке литовского великого князя довелось боярину Семену повидать, как принимали посла польского короля Ягайлы. Без почтения принимали, будто захудалого какого князюшку, высокопарно говорил посол, ан литвины ему не внимали. А отчего так? Да все потому, что Витовт силу чует. Эвон не испугался под защиту татарского хана Тохтамыша взять, когда тот от Эдигея приют в Литве искал… И того Эдигея Витовт с полками на Угре встречал, не дал Тохтамыша в обиду… А был Тохтамыш тем ордынским ханом, какой Москву разорил и поджег…

      На пятые сутки во Ржев въехали. Миновав посад, через городские ворота подъехали к хоромам посадника. Здесь великий князь Борис узнал, что во Ржеве передыхает рязанский князь Иван Федорович. Рязанец в Литву едет к великому князю Витовту. Намерился князь Иван поддержки у Литвы искать от Москвы, какая рязанские земли захватила.

      Встретились тверской князь и рязанский, всю ночь в трапезной у ржевского наместника голова к голове просидели. Отроки не раз свечи меняли. Рязанский князь Иван бубнил:

      – Еще Данил Александрович с сыновьями Коломну захватил, на иные наши земли зарились. А великий князь Андрей, брат Данилы, тем захватам потакал. А забыли дети Невского, что Рязань первой на пути Батыя стояла.

      – Истину глаголишь, князь Иван, а кто во времена хана Узбека восстал против ордынского засилья? Тверь! Люд тверской. Только одного не пойму я, князь Иван, разве Витовт нам поможет? – Тверской князь навалился грудью на столешницу. – Нет, не в Литве наша опора. Мнится мне, яко много сил скрытных в народе нашем. Литовский князь за помощь земли русской с нас потребует. Я то, князь Иван, за время, пока из Литвы домой ворочаюсь, обдумал. Ты в Вильно съездишь, убедишься. Против Москвы сообща нам стоять. Тем паче ноне московские князья власть делят.

      Рязанец поднялся, руки развел:

      – Ты, князь Борис, может, и истину сказываешь, но я пока у Витовта не побываю, о чем те сказать могу?

      Князья обнялись.

      – Одно и поведаю те, князь Иван, Москва нами помыкает. Стоять нам заодно, так Господь велит.

      Глава 2

      Февраль перевалил на вторую половину студеного месяца, унялись ветры и снега, завалившие русскую землю сугробами. С боярских крыш, с княжеских хором снег сползал пластами, рухнет с грохотом, и снова тишина в морозном дне.

      Лежит великий князь московский Василий Дмитриевич в опочивальне, укрывшись легким пуховым одеялом, и чудится ему, что вот так и поля, и леса укутаны белым снеговым пухом.

      Иногда снеговые крупинки застучат по оконцу, напомнят о зиме, и снова тишина.

      Но вот заскребли лопаты. Это дворовые расчищают кремлевские дорожки. Тихо, благостно зазвонили колокола к обедне. Князь подумал, что он давно уже не бывал в соборе, не позволяла болезнь. Болезнь, с какой он никак не может справиться.

      Второй год как моровая унесла множество люда. И кажется, пошла на спад, когда