Знак свыше. Элеонора Мандалян

ней думать, перестанет замечать. Или, хуже того – будет презирать ее, как убогую. Но тогда зачем вообще жить?

      Ншан молила немую пустоту вернуть ей зрение… И вдруг… пустота ожила. Девочка явственно ощутила, как кто-то склонился над ее постелью. То не могла быть ни сестра, ни мать, потому что не скрипнула ни одна половица. Не было ни шороха, ни дыхания. И все же ощущение постороннего присутствия заполнило ее всю… Посторон-него? Но разве под силу кому-то чужому в один миг погасить невыносимое горе, смятение, тоску? Разве может кто-то посторонний, явившись незванно, не вызвать в ней страха? Слезы сами собой высохли на щеках. Сердце, затихнув, ждало.

      «Ншан… – умротворяюще окликнули ее. – Ншан…»

      Она затаила дыхание.

      «Не плачь. Никогда больше не плачь.»

      «Как же мне не плакать, если глаза мои наполнились тьмой, – подумала она с горечью. – Я не хочу быть слепой.»

      «Ты станешь самой зрячей из всех смертных», – услышала она в ответ.

      «Так я буду снова видеть!!!»

      «А что такое зрение?»

      «…Это когда весь мир купается в тебе, а ты – в нем.»

      «Умница. Но купаться нужно не глазами, а душой. Душа видит больше и дальше, чем глаза.»

      «Не понимаю… Не могу понять!»

      «Ты рождена, чтобы ВИДЕТЬ. Глаза тебе только мешали.»

      «Как это?! Ведь я не могу даже узнать, утро теперь или вечер.»

      – Ншан, детка! – вторгся из тьмы голос матери. – Ты проснулась? Как ты чувствуешь себя? Посмотри на меня. Ну посмотри же. Скажи, что ты меня видишь.

      Было раннее утро. Косые лучи восходящего солнца веером лежали на дощатом полу.

      – Нет, мама, не вижу.

      Спокойствие, с которым девочка произнесла это, потрясло и испугало Сильвию. Ншан села на постели, свесив ноги, глядя перед собой невидящими глазами.

      – Ты только пожалуйста не волнуйся, – сказала она незнакомым тоном. Всякое случается в жизни. Тебе досталась слепая дочь.

      – Замолчи! Я не допущу этого! – вскричала в отчаянии мать. – Мы поедем в город. Врачи вернут тебе зрение.

      – Нет, мама, не вернут. Каждому свое. Я должна была ослепнуть.

      Сильвия опешила. Сестра и братья, столпившиеся позади нее, не верили своим ушам. Их младшая сестренка вдруг заговорила как маленькая старушка.

      – Да что ж ты такое городишь! Я сделаю все…