Нутелла. Александр Андреев

говорят мыслями, как ты со мной сейчас: они и поют мыслями. И это же бывает со спящими.

      НУТЕЛЛА. И спящие слышат песни мертвых?

      МЕДСЕСТРА. Да, если мертвые поют для них.

      НУТЕЛЛА. Тогда я спою для него. Только без лютни это будет не так хорошо.

      МЕДСЕСТРА. Что ж, пусть паж возьмет свою лютню: его просит об этом богиня Бастет.

      Слышно музыкальное вступление на лютне.

      Пой, Нутелла, королевский лютнист уже играет.

      НУТЕЛЛА. (Поет).

      Как пленительно носит она

      Ожерелье на шее своей!

      Как медлительно блещет луна

      Млечным светом в алмазах на ней!..

      МЕДСЕСТРА. Погоди, Нутелла, кто-то идет сюда, и он тебя слышит!

      Мелодию продолжает флейта, сопровождаемая лютней. Входит Пациент. Нутелла прячется за Медсестру.

      (Пациенту) Кто ты на самом деле?! Ты – живой, но слышишь голоса мертвых. Ты видишь мой дух, я чувствую… О, я узнала тебя! (Склоняется перед ним). Не бойся его, Нутелла.

      ПАЦИЕНТ. (Медсестре) Ты – не то, чем кажешься. В тебе – огромная древняя сущность. Кто ты? Тебя еще не было в моих видениях. Ты знаешь меня? Почему ты кланяешься мне?

      МЕДСЕСТРА. Я – кошка Бастет. Я создана из лунного света. Я склонилась перед лунным светом, который вижу на тебе.

      ПАЦИЕНТ. (Глядя в шкаф) Ты – об этой луне?

      МЕДСЕСТРА. Я – о той ночи, когда он прощался с тобой, он – тот, кто умер и воскрес. Тогда тоже стояла полная луна. Я видела вас, потому что я – лунное око Солнца. Я видела его худые руки со следами гвоздей, видела, как он зачерпнул этими руками лунный свет и вылил на ученика, чтобы тот не умирал… Ты даже не постарел за эти две тысячи лет.

      ПАЦИЕНТ. Моя душа одряхлела и жаждет покоя.

      МЕДСЕСТРА. Душа дряхлеет без любви. И вновь зацветает любовью. Тот, кто дал тебе этот свет, состоял из одной любви. Почему ты не любишь, светлый мой? Ты боишься?

      ПАЦИЕНТ. Да. Любовь ищет вечности. Она иначе видит время. Оно так сжимается в глазах любви, что бледный призрак всегда оказывается рядом. Всякий любящий надеется не увидеть смерть любимого. Но у меня такой надежды нет. Я привык не любить.

      МЕДСЕСТРА. Слишком горькие слова. Есть другие. Но сейчас я должна принять новую больную: два охранника этой дамы уже обнюхивают весь дом. Мы еще поговорим.

      ПАЦИЕНТ. Говорить с тобой отрадно, древний дух, не знающий печали. Останься!

      МЕДСЕСТРА. Кошка Бастет осталась бы с радостью. Но сейчас я – плохо одетая женщина, и это мешает мне быть богиней. Пой, Нутелла, лютнист играет! (Уходит).

      НУТЕЛЛА. (Пациенту) Я тебя не боюсь, потому что ты любишь моего хозяина. Ты грустишь, как и он. В людях столько грусти!.. Не оборачивайся! (Подходит к нему сзади и гладит). Ты же не видишь меня спиной: угадай, что я делаю? Я – тень, но я учусь трогать вещи. Я уже пила молоко из блюдечка на камине! А что я делаю сейчас?

      ПАЦИЕНТ. Ты гладишь меня по голове и плечам.

      НУТЕЛЛА. (Радостно) Я умею! Я умею!.. Но лютнист играет, и я должна