Плащаница. Мистические поэмы. Александр Беляев

грезы?

      Прошелестев

      Ясно и тонко,

      Разум одел

      Облик ребенка.

      Теплым дождем,

      Радость умножа,

      Вил водоем

      Струйное ложе,

      Как перекат:

      Девочки тело

      В быстрых мазках

      Пены белело.

      Древний приют…

      В ласковом лике

      Осознаю:

      Фивы… Египет…

      Свежесть ручья,

      Гимн возрожденья!

      Память прочла

      Новые звенья

      Вечной цепи

      В сне соответствий.

      Судеб скрепив

      Тайные ветви

1987 г

      Зуньядар

      Мне Ева – русокосая жена

      Но есть Лилит.

      К. Бальмонт

      Вступление

      Разбужено «люблю»,

      Оласкано касанье.

      В породу встреч вживлю

      Прожилку узнаванья

      Алмазную. В тех днях

      Пронзительного утра,

      Означенного в снах,

      Как смысл в священных сутрах.

      В «Несбыточном» о ней,

      Весов двадцатилетья,

      В подсветках на сосне,

      В оттенках первоцветья.

      Вся детская печаль

      О девушке-невесте

      Несла его печать,

      Его незримый крестик,

      Весь чувственный пожар

      Ранимого подростка

      С него перебежал,

      Ему обязан ростом,

      И нынешний канун

      Духовных аттестаций

      Несет его волну

      Тантрических вибраций.

      ………………………….

      Таинственный поток

      Далеких воплощений,

      Что суть мою увлек

      На склоны изумлений,

      Поток, несущий боль

      Пяти тысячелетий,

      Где те же мы с тобой —

      Ни взрослые, ни дети.

      Там странные глаза

      Подстреленной орлицы

      Пять тысяч лет назад

      На лике древней жрицы

      Увидел, как сейчас —

      Твои, в оправе боли,

      Где теплится свеча

      Космической Иоле,

      Связавший «здесь» и «там»

      Невидимою нитью —

      В ней сил твоих сезам,

      В ней крыл твоих раскрытье,

      В ней память о былом

      Цепи реинкарнаций,

      Той, кто была послом

      Иных цивилизаций.

      Пока звучал рассказ,

      Овеянный забытым,

      Я вспомнил, как ласкал,

      В едином стоне слитым

      С той жрицей, – пики гор,

      Долину Дхотишвари

      И свой потухший взор

      Вслед колыханью сари.

      Несвязан был сюжет,

      Три ярких эпизода,

      Но важен