Рассказы о чудесах. Елена Степанян

разделил их со всем миром!

      Вот путь, которым предстоит тебе идти! И однажды ты увидишь, что даже зло, содеянное тобой, изгладилось и легло в подножие добра!

      Иосиф. О, ребе, как же я смогу об этом узнать?

      Цаддик. В тот день к тебе придет мой ученик и перескажет все эти слова!

      1979 г.

      Терджибенд

      Драматическая повесть

      Действие происходит в Баку в 70-е гг.

      Терджибенд – поэтическая форма, употребительная в суфийской литературе. В терджибенды объединяются отдельные стихотворения с одинаковым рефреном.

      Низами – знаменитый персидский поэт XII века, родился в Азербайджане. Ему принадлежит наиболее известная из многочисленных поэм на тему «Лейли и Меджнун». В системе символов суфийской поэзии и философии любовь Меджнуна к Лейли есть образ извечного стремления человеческой души к ее источнику и создателю.

      Насими – азербайджанский поэт XIV века. Принадлежал к позднейшему направлению суфизма, так называемому хуруфизму. Одна из основных идей хуруфитов состоит в том, что каждый человек равен всему мирозданию в целом. Любовь является главной целью и смыслом миротворения. Насими родился в Шемахе; предан мученической казни в сирийском городе Алеппо по обвинению в религиозной ереси.

      Саги (перс.) – виночерпий, кравчий.

      Сцена первая

      Широкая пустая улица. Девушка (Гюля) медленно идет по тротуару. В узком просвете между домами видно море. Гюля засматривается на него, потом, спохватившись, быстрым шагом продолжает свой путь, сворачивает на другую улицу.

      Множество народа выходит из дверей огромного учреждения. Один из них (Эльдар), словно не замечая никого, задумчиво улыбается, обегает взглядом улицу с небом, домами, фруктовыми ларьками; взгляд его падает на уличные часы, он хмурится и ускоряет шаг.

      Комната в обычной квартире. Две женщины чистят зелень в огромном тазу.

      Гюля и Эльдар подходят к дому с противоположных концов. Он машет ей рукой. Она бежит ему навстречу.

      Та же комната. Женщины (Марьям и соседка) чистят зелень.

      Марьям. Всю свою жизнь! За всю свою жизнь мы с Ибрагимом одного дня для себя не жили! Все для детей! Только для детей! Вот теперь за это получаем!

      Соседка (со вздохом). Не вы одни!

      Марьям. Я же его не попрекаю! Мне ведь для себя ничего не надо! Но когда ты берешь свою жизнь – и вот так ломаешь, как игрушку, – ты понимать должен, что ты не на пустом месте родился! У тебя отец есть? Мать есть? Они могут не переживать?!

      Соседка. Если он о своем ребенке не думает!

      Марьям. Ты мне об этом не говори! Я с ума схожу, когда вспоминаю! Я же этого ребенка больше не увижу!

      Соседка. А ты при чем? Ты, что ли, виновата?

      Марьям. А совесть у меня есть? С каким лицом я туда явлюсь? Они такие люди! Столько для нас сделали! А мы, пожалуйста, – вот чем отплатили!

      Соседка. Ну ладно, ладно! Ничего такого не случилось! Муж с женой – да! Как