Распад. Федор Метлицкий

увлеченные в бездны предпринимательства, но измотанные постоянными поисками разных уловок, чтобы дело шло и развивалось; власть, лоббирующая свои уполномоченные предприятия и фирмы, в том числе в газетах, на телевидении и радио; основная масса населения – работяги порта, грязных и ядовитых металлургического, цинкового и лакокрасочного заводов, подрывающих здоровье; свои политики – оппозиция, готовящаяся к местным выборам, интересующаяся программой приезжих по оздоровлению населения, чтобы иметь козыри в выборной кампании; своя мафия, проникшая во власть, убийства при дележе бюджетных денег; более откровенные, чем в столице, журналисты, открыто за деньги рекламирующие те или иные политические и мафиозные силы; свои чудаки – правозащитники и независимые газеты, смело вступающие в схватку с властью, старики, возделывающие на своих клочках земли ботанические сады из диковинных местных растений и деревьев.

      Мэр города, приземистый, с крестьянским лицом встретил делегацию Фонда, словно не ждал, но сразу ввел себя в нужную колею.

      – А, Катя! – приобнял он ее, она надменно отодвинулась. – Давненько не была, почему не заходишь? Не меня ли боишься?

      – Вас – не боюсь, – открыто глянула она. Видно, прежние отношения.

      – Я ведь сам был депутатом Государственной Думы. Знаю всю ту кухню. Не заманишь.

      Он был обижен нынешним положением в захолустье, под командой губернатора и областной Думы, откуда уже не выбраться в центр.

      – Вот, приехал сюда. Прежний мэр, из демократов, наделал долгов. Теперь выкручивайся. Пришлось отменить бесплатные автобусы.

      Почему-то все они сваливают ошибки и долги на предшественников. Павел уже понял, что здесь – свои проблемы, свои нехватки, и ждут чего-то – от приезжих из столицы. Аркадий горячо доказывал, как с помощью эликсира здесь наступит возрождение.

      – У меня, вон, крыши текут! – сокрушался мэр. – Трубы отопления надо менять – зима на носу! А вы со своим эликсиром. Вы же фонд, помогли бы финансами.

      – Мы не денежный Fund, – смущенно сказал Павел, – а Foundation – общественная организация.

      Мэр разочарованно отвернулся. Аркадий расставил на его столе бутылочки с эликсиром, уговаривая выпить.

      – Запатентовано! Вызывает только одно побочное явление – желание любви!

      Тот глянул на свет на зеленоватую жидкость на спирту, попробовал и поморщился.

      – Какая гадость!

      И выпил весь флакон. Действительно, эликсир действовал – он стал добрее. Потребовал «по второй» и стал чокаться «на брудершафт». Оказывается, он совсем другой, и к приезжим всей душой. Но больше его влекло к Кате.

      – Выпей тоже, Екатерина! Для тебя я все сделаю. Давай, потанцуем.

      Не пившая «Виты» Катя, хотя и рекламировала ее на здешнем рынке, откровенно отстранялась от мэра. Павел тоже не пил эликсир, словно боялся за себя.

      Они уходили уверенные, что здесь действительно другие люди, чище и проще, чем в центре.

      Столичных мягко