Полевой госпиталь. Записки военного хирурга. Николай Амосов

поездах – санлетучках, разгружает ЭП, сортирует. Тяжелых, главным образом нетранспортабельных, развозят по госпиталям, где лечат и готовят к эвакуации.

      Ну, а нам особая роль – ГЛР, госпиталь для легкораненых.

      До войны ГЛР не было в штатах. Детище первых месяцев. Потери очень большие, а солдаты с пустяковыми ранениями отправляются на Урал в общем потоке эвакуации и неразберихи. Вот и придумали ГЛР.

      «Категорически запрещается эвакуировать легкораненых за пределы армии». «Лечить в условиях, максимально приближенных к полевым». «Проводить военное обучение».

      Пока у нас только приказ: «Развернуть ППГ-2266 на 1000 легкораненых». Основная база здесь, в деревне Алнеры. Выздоравливающих – в те самые бараки на косогоре.

      Начальство нас инспектировало. Приехал начальник ПЭПа и инспектор – хирург, очень штатский доктор. Мы уже матрацы набили соломой, застелили простынями, как в лучших домах. Но начальник распорядился по-своему:

      – Не баловать солдат! Солому! Но вшей чтобы не было – ответите!

      С утра сидим в ординаторской – ждем. Вот-вот приедут. Врывается сестра:

      – Привезли!

      Три санитарные полуторки с красными крестами на зеленом брезенте полным-полны, раненые сидят на скамейках. Документы – «карточки передового района» – у сопровождающего. Команда военфельдшера Рябова из приемного отделения помогает вылезать, ведут в школу, рассаживают.

      Вот они, солдаты, уже попробовавшие огня. Прежде всего – уставшие. Щеки ввалились, небритые, грязные, большинство – в одних гимнастерках, шинелей нет. Некоторые – с противогазными сумками, но без противогазов. Разрезанные рукава, штанины. Повязки у большинства свежие, потому что в ЭПе смотрели раны, чтобы не заслать к нам «непрофильных».

      Многие тут же засыпают, отвалившись к стене или прямо на полу. Хмурые, недовольные.

      Объясняем:

      – Здесь будете долечиваться.

      – Какое же тут лечение? Под самым фронтом.

      – Самолеты, небось, бомбят? Отправляйте!

      В углу коридора стол для регистрации. Много с ней мороки: вызвать по фамилии на карточке, в книгу записать, история болезни в ППГ положена – заполнить нужно ее паспортную часть.

      Набирается десяток – ведут в баню, в овраг. Иду и я посмотреть, что там делается, в овраге.

      Банька маловата, но воды много – горячей, холодной. Рябов молодец. Мочалок только не хватает.

      Тут настроение уже получше. Улыбки и даже шуточки.

      – Спасибо, товарищ военврач, за баньку! С запасного полка не мылся: все причиндалы опарил.

      С камерой, к сожалению, заминка – очередь на дезинфекцию.

      В столовой, под навесом, солдаты сидят уже другие – веселые, в свежем белье.

      – Как в субботу, после покоса. Спиртику бы поднесли, медицина!

      Но водка не положена.

      Раненые поступили обработанные, но все же перевязочная работает вовсю. У кого повязки кровью промокли, у кого замочили в бане, кто сам попросит. Все сидя перевязываются. Истории болезней тут же записываем.

      Такие все простые ранения.