Суперклей для разбитого сердца. Елена Логунова

радостно зачеркала карандашом.

      – Сейчас никакой работы нет, – отозвалась Катя, занятая игрой в «Тетрис» на нашем единственном компьютере. – Бронич обещал, что работа будет после обеда.

      – Тогда я тоже буду после обеда, – легко решила я. – Пока!

      Я вышла на улицу и огляделась, раздумывая, куда бы податься. На дворе было лето, июль – самая жара. В двенадцатом часу дня воздух прогрелся градусов до тридцати пяти, не меньше, в такое пекло выбор у меня небольшой – либо сидеть в кондиционированном помещении, либо спрятаться в тень. Я высмотрела свободный столик под зонтом уличного кафе и поплыла к нему, лавируя между стульями.

      Оставленное на столике меню я открыла совершенно машинально. Проголодаться я не успела, в желудке еще не рассосались утренние булочки с маслом.

      – Слушаю вас, – неохотно вымолвила официантка, которая воплотилась поблизости из колышущегося над горячим асфальтом марева.

      По голосу девушки чувствовалось, что слушать меня, а также вообще жить и дышать, ей невыносимо тяжко. Чтобы не затруднять существование утомленной солнцем официантки сверх необходимости, я быстро сделала заказ и в ожидании его материализации бездумно уставилась на стеклянную громаду банка.

      В стенах здания отражались машины и пешеходы, кроны деревьев и плывущие над ними облака. Одно особенно пухлое облачко, похожее на широкую физиономию ненавистного мне ныне Хомкина, самоубийственно ползло прямо на флагшток соседствующего с банком автосалона. Я с удовольствием ждала, пока воздушный хомкинский лик располосуется об острие флагштока, а потом утрется сине-голубым стягом с эмблемой «Вольво», и одновременно думала над детективной задачкой, которую подрядилась решить для Зямы.

      Еще дома, когда мамуля хладнокровно ревизовала содержимое вновь обретенной сумки, я сообразила, что вещи пропали не случайные. Ну, кошелек с деньгами – это, само собой, законная добыча ночных грабителей. Мобильник они могли утащить просто для того, чтобы оставить мамулю без связи и не дать ей раньше времени оповестить о случившемся родственников и милицию. Ключи преступники прихватили, чтобы проникнуть в квартиру. Непонятно было только, зачем они прихватили мамулины документы?

      Логично предположив, что мамулину торбу с барахлом и Зямину «Хельгу» умыкнули одни и те же криминальные личности, я попыталась понять, по какому принципу комплектовался набор предметов, изъятых из сумки. Вовсе не по принципу «Хватай все, что плохо лежит», раз мамулина сума с половиной содержимого была потом небрежно заброшена на заминированный собачками газон! Может, переборчивые преступники действовали под девизом «Бери только то, что может принести ощутимую прибыль»? В эту схему укладывались и кошелек с деньгами, и ключи, при наличии которых плевым делом становилось ограбление квартиры, и мобильный телефон, на счету которого были деньги. Их, конечно, нельзя обналичить, но вполне можно проговорить, а это тоже корысть. Но какую выгоду преступники собирались извлечь из