Суперклей для разбитого сердца. Елена Логунова

вот и Инночка! – приветствовал мое появление Михаил Брониславович. – Ты-то нам и нужна!

      Шеф широко и неискренне улыбался. Это меня насторожило.

      – Для чего я вам нужна? – я обвела вопросительным взглядом физиономии коллег.

      Катя сдвинула пальцы пистолетиком и дважды «пальнула» в меня с восклицанием: «Пуф! Пуф!», после чего сложила руки на груди крестом и обморочно откинулась в кресле.

      – Опять понадобилось пушечное мясо? – расшифровала я эту пантомиму.

      Катя и Зоя одинаково кивнули, шеф, напротив, помотал головой и притворно радостным голосом сообщил:

      – У тебя сегодня особый день, Инночка!

      – Такой же особый, как последний день Помпеи? – с нескрываемым подозрением уточнила я.

      По скорбным лицам Зои и Кати можно было предположить, что мне придется существенно хуже, чем древней Помпее, от которой остались хотя бы воспоминания.

      – Ой, да что ее мучить! Давайте скажем сразу! – не выдержала сердобольная Катя. – Инка, ты сегодня на телевидение идешь!

      – За что? – с укором спросила я шефа.

      – Не за что, а зачем! – поправил меня Михаил Брониславович. – Инночка, душенька, нам вновь заказали разворотик для цветного журнальчика. Нужно срочно сделать эксклюзивную интервьюшечку с популярными артистами… Как их? А, вот!

      Шеф протянул мне вырванный из блокнота листочек, на котором поразительно неразборчивым почерком было начертано какое-то слово. Прочесть его было невозможно.

      – На что похоже? – с интересом спросила меня Зоя.

      – На зубцы Кремлевской стены, нарисованные двухлетним ребенком, – ответила я.

      – Катька увидела панковскую прическу «ирокез», – засмеялась она. – А мне показалось, что это энцефалограмма!

      – Нет-нет, это названьице очень популярной группочки! – авторитетно заявил шеф. – Сегодня вечером она дает концертик в Драматическом театрике, а перед этим появится на телевидении в передачке «Добро пожаловать!». Ты, Инночка, тоже будешь там, я договорился с Максиком. Задашь артистам пару вопросиков и добудешь нам эксклюзивчик.

      – Как в прошлый раз? – мрачно спросила я.

      В прошлый раз меня откомандировали на запись телевизионной передачи с участием очень известной артистки театра и кино. Сама по себе беседа ведущего с кинозвездой была довольно скучной, интрига неожиданно выявилась в другом. Еще в самом начале записи, едва гостья развалилась в мягком кресле, на ее круглое плечико из-под кофточки-безрукавки выпала, извините за пикантную подробность, бретелька бюстгальтера. Плечико было белым, а бретелька черной, так что погрешность в такелаже бросалась в глаза. Сама актрисуля нисколько не конфузилась, а вот режиссера программы злополучная бретелька жутко нервировала. Поскольку я сидела в последнем ряду, непосредственно под огромным окном аппаратной, мне было слышно, как режиссер по внутренней связи призывает работающих в студии операторов обратить внимание звезды на непорядок в ее туалете. Чтобы не мешать беседе, те вынуждены