На сеновал с Зевсом. Елена Логунова

Собака?

      – Французский бульдог! – с ненавистью сказал Зяма. – С-скотина…

      Папуля присел, заглянул за край узорчатого носка, кивнул и, поднимаясь, скомандовал:

      – Дюша, промой места укусов водой с хозяйственным мылом, потом намажь кожу вокруг ран йодом и наложи стерильную повязку. Я за машиной. Поедем к хирургу.

      Наш папуля – отставной полковник. В лоне семьи он обычно мил и кроток, но уж если отдает распоряжения – хочется встать по стойке «Смирно!» и щелкнуть каблуками. Каблуки я уже успела сбросить, но во фрунт все-таки вытянулась, гаркнула:

      – Есть! – и побежала в ванную за мылом.

      Папуля за минуту оделся и ушел в гараж. Я перевернула вверх дном все шкафчики, но хозяйственного мыла нигде не нашла и на свой страх и риск заменила его собственным туалетным – самым лучшим и дорогим, с маслом апельсина и пачули.

      – Ой, щи-иплет! – ныл Зяма, когда я мылила его щиколотки.

      – Ой, жжет! – пищал он, когда я разрисовывала их йодом.

      – А нет у тебя бактерицидного пластыря с рисунками? – капризничал он, когда я приступила к сооружению стерильной повязки из бинта и лейкопластыря.

      Тут я не выдержала и сердито сказала:

      – Слушай, если ты не можешь заткнуться и терпеть молча, говори что-нибудь дельное! Расскажи, например, за что тебя собака покусала?

      – Я?! – Зяма искренне возмутился. – Да я эту собаку пальцем не тронул!

      – А кого-то, значит, тронул, – догадалась я. – И тоже не пальцем?

      Бледные щеки братца окрасились нежным румянцем.

      – Так, – сказала я с интонацией папы-полковника. – Живо колись, во что ты опять вляпался! Очередная любовная авантюра?

      Конечно, так оно и было! Этот сладострастный идиот – я имею в виду своего братца, конечно, – познакомился на улице с симпатичной девушкой и навязался ей в провожатые. Чтобы растянуть прогулку, они пошли пешком. Весенний вечер был прохладен, барышня озябла, и галантный Зяма набросил ей на плечи свой вязаный кардиган.

      – Стандартная ситуация! – хмыкнула я, проворно бинтуя братишкины ножки.

      – Она перестала быть стандартной, когда мы пришли к ее дому, – злобно пробурчал Зяма.

      Он пресердито посопел, а потом выругался:

      – Проклятая Бангладеш!

      Это было очень неожиданно. Я напряглась, припоминая географию, и не вполне уверенно постановила, что Бангладеш – это где-то очень далеко. Допустить, что Зяма с его новой подругой пешим ходом за пару часов добрались до иноземных территорий, было немыслимо.

      – Эта твоя девица – она из Бангладеш? – откровенно недоверчиво поинтересовалась я.

      – Да не она из Бангладеш, чтоб им всем там пусто было! – разъярился братец. – Чертовы бракоделы!

      – О каком еще браке ты говоришь? – насторожилась я.

      Наш Зяма так любит оригинальничать, что с него вполне станется жениться на первой встречной, да еще сделать это в обрядовых традициях экзотической страны. Причем в порыве страсти он даже не удосужится заранее выяснить, чем скрепляется