Поздний развод. Авраам Иегошуа

и как же?

      Но я не знал. Тогда он сам начал объяснять мне, что происходит внутри совершенно закрытого белого кокона. Он тащился рядом со мной, не отставая. Он даже протянул мне конфету. В эту минуту свет фар папиного автомобиля осветил нас – папа, как всегда, несся как сумасшедший, и автомобиль его остановился вплотную к нам. Дверь машины открылась, и папа, прижимая к себе портфель, выскочил наружу.

      – Гадди, что ты тут делаешь?

      Старик, шагавший бок о бок со мной, вдруг оказался в стороне. Отец обратился сразу к нему:

      – Я могу вам помочь?

      Старик начал мямлить что-то невнятное.

      – Гадди, чего он от тебя хотел?

      – Ничего.

      – Где ты живешь?

      Отец произнес это очень жестко. Старик, не отвечая, повернулся и потащился обратно.

      – Давай, давай, – кричал ему вслед папа. – И не появляйся здесь больше, тут тебе не место… Так чего же все-таки он хотел от тебя? И как ты мог позволить ему…

      – Я ничего ему не позволял. Он и не просил о помощи. Он помог мне набрать листьев для моих червей…

      – Что ты несешь, Гадди? Какие черви? И при чем здесь черви? Ты что, не понимаешь, о чем я тебе толкую? Тебе следовало бы быть уже более разборчивым. Понимать, с кем имеешь дело. Что между вами происходило?

      – Он помог мне нарезать листьев шелковицы, я ж говорил тебе. Он дотянулся до ветки и согнул ее.

      – И все?

      – Да.

      – Ну, хорошо. А теперь пошли домой. Как там дедушка? Он встал наконец?

      – Да.

      – Самое время…

      Вслед за ним я поднимался по ступеням, а сам думал о том, сколько всего я нарассказывал дедушке о них с мамой. В открывшейся двери я увидел ее лицо, она смотрела на меня как-то странно. Я подумал, что дедушка пересказал ей все о наших беседах. И я постарался побыстрее оказаться в своей комнате.

      В комнате было темно, малышка спала, но так тихо, что трудно было бы догадаться, что она вообще здесь, я вытащил из коробки старые листья и положил туда новых и тут вспомнил ни с того ни с сего о том червяке, которого я так и не смог разыскать, и снова попробовал найти его, папа разговаривал с дедушкой возле двери дедушкиной комнаты, какие-то бумаги он передавал ему из рук в руки, радио работало на полную мощь, в кухне мама накрывала стол для ужина. Я попробовал отыскать своего червяка в кухне.

      – Что происходит, Гадди? – Мамин голос был совсем мягким, даже нежным. – Дедушка говорит, что из тебя получился прекрасный помощник.

      Я не мог ничего ответить, потому что червяк, думал я, мог ведь уже превратиться в кокон. В конце концов я сказал:

      – Ты уверяла меня, что малышка будет спать. А она ревела все это время и даже обмарала всю кроватку.

      – Я надеялась, что она уснет – и будет спать. Она ведь проснулась рано утром. Откуда мне было знать?..

      – Но ты обещала…

      – Что ты имеешь в виду, говоря, что я обещала? Не будь идиотом. Как я могла обещать тебе то, что она будет делать?

      – Да. Не могла. Но обещала. Верно?

      Она выглядела усталой. Почему я рассказал дедушке о ней то, что рассказал?