Званый ужин в английском стиле. Валерия Вербинина

улыбался.

      – Однако это несправедливо, – заметил Константин Городецкий. – Одни теперь знают все о том, что с ними случится, а другие пребывают в блаженном неведении. Нехорошо, нехорошо!

      – Может быть, им есть что скрывать? – предположил его брат, поглядывая на Амалию, которая, судя по всему, его сильно занимала. – Признавайтесь, баронесса, почему вы не пошли к хироманту? Ведь женщины ужасно любопытны, я знаю! Или у вас есть свои тайны, которые вы не хотите открывать?

      Но Амалия не успела ответить, потому что барон Корф подошел сзади к Владимиру и сдавил его плечо так сильно, что тот едва не закричал.

      – Еще одно слово, – прошептал Корф, наклонившись к его уху, – и я вызову вас на дуэль. – Затем Александр мило улыбнулся адвокату и отошел, а Владимир Сергеевич, морщась, стал растирать плечо.

      «Однако! – подумала ошеломленная Евдокия Сергеевна, от которой не укрылась ни единая подробность этой сцены. – Так он что, до сих пор неравнодушен к своей жене? Mais c’est épatant![15]»

      – Ты узнал то, что хотел? – спросила Амалия у Билли.

      – Ага, – кивнул тот.

      – Вот и прекрасно. Тогда посидим еще немного и уйдем. По правде говоря, вечер оказался немного… утомительным.

      Анна Владимировна спросила, будет ли она пить кофе, но баронесса отказалась. Митенька, глядя на нее, отказался тоже, хоть и обожал напиток, зато Билли не стал церемониться и выпил целых две чашки, и доктор де Молине последовал его примеру. Юноша все искал, что бы такое сказать умное, но баронесса Корф, похоже, не была настроена беседовать на тему революций дальше. Поэтому он решил, что если барон еще раз приблизится к ним, то он, Митенька, вызовет его на дуэль, и будь что будет.

      – Я надеюсь, маэстро, вам понравилось у нас, – несмело начала Анна Владимировна.

      Беренделли поморщился и отставил в сторону чашку с кофе.

      – О да, – подтвердил он. – Должен признаться, я узнал много интересного. Все вы – прекрасные, замечательные люди, и я счастлив, что в этот вечер судьба свела меня именно с вами. – Хиромант вздохнул и поправил перстень на пальце. Затем улыбнулся, и было странно видеть, как его белые зубы сверкают в черной бороде. – Тем не менее, дамы и господа, считаю своим долгом предупредить вас. Я много лет изучал свою науку, и я знаю, что есть знаки, которые могут трактоваться по-разному, в зависимости от расположения остальных знаков на ладони. Но сегодня я видел кое-что, и… Нет, я не могу, не могу ошибаться! – Он решительно сжал губы. – Дамы и господа, один человек из тех, кто находится в этой комнате – убийца, безжалостный и хладнокровный.

      Адвокат открыл рот.

      – Вы слышите? Сейчас среди нас находится убийца!

      Евдокия Сергеевна тихо ахнула.

      Итальянец обвел глазами бледные лица гостей, застывших на своих местах, словно пораженные громом. Первой очнулась графиня Толстая. Она хотела было бросить: «Что за шутки? Это просто возмутительно! Что за дурной тон?» – но не успела. Беренделли как-то сдавленно ахнул и, нелепо взмахнув

15

Это просто потрясающе! (франц.)