Аль-Лат. Повесть о первой любви. Сергей Петросян

твои именно там и пригодятся.

      – А со мной что будет?

      – С тобой все будет хорошо – учиться тебя отправим.

      – Как учиться?! Все будут сражаться, а я – за партой сидеть! – от обиды у Шакиба даже перехватило дыхание. – Я что – недостоин?

      Имад водрузил на нос очки и стал бегать глазами по документам, лежавшим перед ним.

      – Ты – единственный из вас троих закончил среднюю школу… английский знаешь…, …работал водителем грузовика…, – Имад перевернул страницу, – даже вот успел учителем в деревне поработать. Математику преподавал.

      – Я – не белоручка! – воскликнул Шакиб. – Я – солдат!

      – Солдат, солдат, – успокоил его собеседник. – Только простых бойцов и без тебя хватает. А нам теперь грамотные специалисты нужны. Мы стали получать через сирийцев и «Грады» советские, и 130-миллиметровые орудия. Управление приводим в порядок. То есть, становимся настоящей армией, а профессиональных военных почти нет. Сейчас на территории Фатх-лэнда работают советники из ГДР, но ты поедешь в военное училище на пару лет.

      – А где у нас училище? В Ливане?

      – Пока что нет. Арафат договорился с русскими, и теперь наши учатся в СССР. Очередная группа полетит из Йемена через три месяца.

      * * *

      Местный рынок даже из окна автобуса поразил Аллу своими красками. Ленинградские магазины, а особенно Гостиный двор и Пассаж нельзя было назвать скудными. В принципе, там было все: зимняя и летняя обувь, белье, верхняя одежда и галантерея. Все было прочное и добротное, соответствовало ГОСТам и гигиеническим требованиям. Вот только цвета для этой продукции явно подбирали пожилые тетки, сидящие в кабинетах, стены которых каждые пять лет красили дежурной масляной краской уныло-зеленого цвета. И единственным ярким пятном такого помещения был пыльный фикус в углу. Обувные отделы радовали разнообразными оттенками черного и коричневого, а женские пальто могли быть только «практичных» цветов – немарких темно-зеленого или бордо. Немного веселее выглядела детская одежда – там допускались коленкоровые аппликации и крупная клетка. Иногда на улице возле универмага или прямо в проходе появлялся стол на металлических ножках. Для опытного покупателя это был верный знак – здесь сейчас «выбросят» дефицит. Время стоило дешево, и люди терпеливо выстраивались в очередь неизвестно за чем. И ждали. Надо сказать, что ждали не зря – опытные товароведы знали, что отправить «на точку». Импортная обувь могла быть любого цвета радуги, японские и финские куртки напоминали светофор, а югославское женское белье опровергало тезис о том, что лифчик может быть только бледно-розовым.