Норма. Владимир Сорокин

от берега?

      – Прямо у самого у гранита.

      – И плавает?

      – Плавает!

      – Ну смотрите…

      Милиционер отвернул полу накидки, поднёс ко рту микрофон на скрученном шнуре:

      – Шестой, шестой… Саш, это Савельев с восемнадцатого… слушай, тут вот ребята норму в воде видели. Возле аллеи, ну, где поворот на ярмарку. К берегу прибило её. Ага. Скажи на станцию, пусть катер вышлют.

      Он спрятал микрофон:

      – Спасибо, ребята.

      – Да не за что.

      Парень с девушкой отошли.

      Минут через пять на реке затарахтел катер, приблизился к набережной и медленно двинулся вдоль. Рядом с водителем в катере сидел милиционер.

      В надвигающейся темноте норму разыскали с трудом. Она разбухла, частично развалилась.

      Водитель осторожно упёрся носом катера в набережную, милиционер свесился с капроновым сачком, подцепил норму и потряс над водой:

      – Четвёртый случай за два дня. Надо же!

      Водитель закурил, кинул спичку за борт и стал отчаливать, разворачиваясь:

      – Ну и что, не нашли?

      – Найдём, – бодро кивнул милиционер и стал перекладывать норму в приготовленный бумажный пакет, – найдём, никуда не денутся…

      – Мамуля! – Вовка загремел цепочкой, открыл дверь, бросился Юле на шею и повис: – Мамулька!

      – Вовка! Упаду… – Юля согнулась, растопыря руки с авоськами. Вовкины ноги коснулись порога.

      – Отпусти… Володя… задушишь.

      Вовка отпустил, вцепился в авоську:

      – Купила? Мороженое?

      – Нет. Лучше. Пирожное.

      – Правда?! Много?

      – Нам хватит.

      Они вошли в коридор. Юля стала раздеваться, Вовка, изогнувшись, потащил авоськи на кухню.

      – Осторожней, там в красной яйца сверху. – Юля скинула туфли, сунула уставшие ступни в тапочки. – Оооо… хорошо-то как… Папа не звонил?

      – Не-а.

      Вовка разбирал авоськи.

      – А тетя Соня не заходила?

      – Не-а.

      Юля вошла в спальню, сняла платье через голову, повесила в шкаф. Надела халат, крикнула:

      – Ты ел что-нибудь?

      – Чай пил.

      – А котлеты с рисом не ел?

      – Не-а.

      – Почему? Я же специально оставляла.

      Юля вошла на кухню.

      – Да не хотелось, мам.

      – Это непорядок. Иди мой руки.

      – Я мыл уж, мам.

      – Неправда. Иди, не обманывай.

      Вовка убежал в ванную.

      Юля нарезала свежего хлеба, поставила греться котлеты с рисом и чайник. Вовка вернулся, показал ей ладошки и сел напротив, болтая ногами. Юля убрала яйца и творог в холодильник, яблоки высыпала в раковину, пирожные разложила на коричневом блюде. Со дня авоськи достала норму, разрезала пакетик ножницами, положила подсохший комок на блюдечко.

      Блюдечко поставила на стол.

      – Во, засохшая какая. – Вовка потрогал норму пальцем. Под тёмно-коричневой корочкой чувствовалось мягкое содержимое.

      – Не трогай. – Юля сняла шипящую сковороду с котлетами и рисом, поставила на кружок перед Вовкой. – Ешь.

      Болтая ногами, Вовка насадил котлету на вилку и стал