Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник). Агата Кристи

Тонио и иностранец, но он добрейшее существо – совсем не похож на этих ужасных итальянцев, о которых пишут в газетах.

      Мастермэн замолчал.

      – Это все, что вы хотите сказать? – спросил Пуаро, твердо глядя ему в глаза.

      – Это все, сэр.

      Камердинер помолчал и, увидев, что маленький бельгиец не собирается ничего говорить, поклонился с виноватым видом и вышел из вагона так же тихо и незаметно, как и вошел.

      – Все это, – сказал доктор Константин, – еще более невероятно, чем любой roman policier [77], который мне доводилось читать.

      – Полностью с вами согласен, – сказал месье Бук. – Из двенадцати пассажиров вагона девять оказались связаны с делом Армстронгов. И что же дальше? Или, лучше сказать, кто следующий?

      – Наверное, я могу ответить на ваш вопрос, – ответил Пуаро. – Вот идет наша американская ищейка, месье Хардман.

      – Он что, тоже собирается исповедоваться?

      Прежде чем Пуаро успел ответить, Хардман уже стоял перед их столом. Бросив на них настороженный взгляд, он уселся и поинтересовался, сильно растягивая слова:

      – И что же происходит на нашем поезде? Он напоминает мне растревоженный сумасшедший дом.

      – А вы сами, месье Хардман, уверены, что не работали садовником в доме у Армстронгов? – подмигнул ему Пуаро.

      – У них нет сада, – ответил американец, не поняв юмора.

      – Тогда дворецким?

      – У меня для этого недостаточно изысканные манеры. Нет, я никогда не был связан с домом Армстронгов – но мне начинает казаться, что на этом поезде я такой единственный. И я вас спрашиваю: вы себе можете такое представить, а?

      – Согласен, что это слегка удивительно, – мягко ответил бельгиец.

      – C’est rigolo [78], — вырвалось у месье Бука.

      – А у вас есть какие-нибудь собственные мысли по поводу этого убийства, месье Хардман? – поинтересовался Пуаро.

      – Никаких, сэр. Я в полной растерянности. Не знаю, что и предположить. Все они просто не могут быть в этом замешаны, а кто из них виноват – тут уж прошу меня уволить. Как только вы обо всем этом узнали, хотел бы я знать?

      – Просто догадался.

      – В этом случае хочу сказать, что вы хорошая гадалка. Да, именно так: «хорошая гадалка».

      Мистер Хардман откинулся на спинку стула и с восхищением посмотрел на Пуаро.

      – Прошу прощения, – сказал он, – но, глядя на вас, об этом ни за что не догадаешься. Я просто снимаю перед вами шляпу.

      – Вы слишком добры, месье Хардман.

      – Совсем нет. Я просто обязан вам это сказать.

      – И тем не менее проблема все еще не решена до конца, – отметил Пуаро. – Мы же до сих пор не можем с уверенностью сказать, что знаем, кто убил месье Рэтчетта.

      – На меня можете не рассчитывать, – заявил Хардман. – Я вообще ничего не говорю, а просто восхищаюсь. А как насчет тех двоих, о которых вы еще не говорили? Эта старая американка и горничная мадам? Наверное, мы можем согласиться, что они единственные

77

Детективный роман (фр.).

78

Это смешно (фр.).