Знаменитые расследования Эркюля Пуаро в одном томе (сборник). Агата Кристи

багаж. Может быть, хоть это что-то даст.

      Пуаро поднялся.

      – Хотите предсказание?

      – Вы что, знаете, где они?

      – У меня есть маленькая идея.

      – И где же?

      – Алое кимоно окажется в багаже одного из мужчин, а форма проводника – в багаже Хильдегарды Шмидт.

      – Хильдегарды Шмидт? Так вы полагаете…

      – Не то, что вы подумали. Я бы сказал так: если Хильдегарда Шмидт виновна, то форма, вполне возможно, окажется в ее багаже; если же она невиновна, то форма обязательно окажется в ее багаже.

      – Но каким образом… – начал было месье Бук и тут же воскликнул: – Что это там еще за шум? Такое впечатление, что идет локомотив.

      Шум приближался. Теперь было ясно, что он состоит из возмущенных женских криков. Дверь в вагон-ресторан распахнулась, и в него влетела миссис Хаббард.

      – Это просто ужасно! – кричала она. – Совершенно ужасно! В косметичке! В моей косметичке! Громадный нож, и весь в крови!

      И, неожиданно споткнувшись, она без сознания упала на плечо месье Бука.

      Глава 14

      Орудие убийства

      Позабыв о всяком рыцарстве, месье Бук решительно усадил потерявшую сознание даму и положил ее голову на стол. Доктор Константин подозвал одного из официантов, который немедленно подбежал к нему.

      – Держите ее голову вот так, – показал врач. – Если она придет в себя, дайте ей немного коньяку. Вы меня поняли?

      Сказав это, он заторопился за Пуаро и месье Буком. Сейчас доктор Константин думал только о преступлении – теряющие сознание пожилые дамы были ему совершенно неинтересны.

      Вполне возможно, что предпринятые им меры позволили миссис Хаббард прийти в себя гораздо быстрее, чем это случилось бы без них. Через несколько минут она уже сидела за столом и прихлебывала коньяк из бокала, предложенного официантом, при этом ни на минуту не прекращая говорить.

      – Просто не могу передать, как все это было ужасно. Думаю, что никто в поезде не сможет меня понять. С детства я была оч-чень, оч-чень трепетной. Простой вид крови… вот, даже сейчас, стоит подумать о ней, мне делается плохо.

      Официант опять наполнил бокал.

      – Encore un peu, madame [57].

      – Вы думаете, стоит? Я ведь абсолютная трезвенница. Никогда в жизни не дотрагивалась до спиртного. И вся наша семья такая. Но хотя если это по совету врача…

      И она глотнула еще раз.

      А в это время Пуаро и месье Бук, с торопящимся за ними доктором Константином, выскочили из вагона-ресторана и бросились по коридору стамбульского вагона в сторону купе миссис Хаббард.

      Все пассажиры вагона, казалось, собрались около его двери. Проводник, со зверским выражением лица, старался не пустить их внутрь.

      – Mais il n’y a rien à voir  [58], – сказал он и повторил эту же фразу на нескольких европейских языках.

      – Прошу вас, позвольте нам пройти, – попросил месье Бук. С трудом протиснув свой округлый животик сквозь строй мешавших ему пассажиров,

57

Еще немного, мадам (фр.).

58

Но этого нельзя делать (фр.).