Золото лепреконов. Снорри Сторсон

что один только Миха успел заметить слезы на ее глазах. Вицли Шмель не смотрел на мать. Сначала ему было просто стыдно, а потом она повернулась, и он так и не увидел ее лица. Вицли плюнул Вонючке под ноги и полез обратно на стол. Вонючка собрал своих солдат и, шатаясь, компания вывалилась из пещеры.

      – Опять, Вицли, все у нас наперекосяк, – заметил Миха.

      – Ничего, скоро придет Бабуля. Ненавижу ее…

      – Бабулю?

      – Свою мать!

      – За что?

      – За все!

      – А я свою даже и не помню, – вздохнул башмачник.

      Они сидели, понуро уставившись куда-то в одну точку. Хотелось есть, хотелось выпить, но, похоже, что никто не озаботился кормежкой пленников.

      – Было бы неплохо чего-нибудь поесть, – не выдержал Зава.

      – И выпить, – согласился Вицли Шмель.

      – Ты уверен, что мы не можем отсюда выбраться, ведь нас не закрыли и кандалов, вроде как не надевают?

      – Не знаю. Может и можем.

      – Бабуля, кстати, намекала на то, что ты мне не все рассказал.

      – Давай попробуем просто уйти отсюда! – лепрекон ловко спрыгнул со стола и бодро засеменил к выходу.

      Никаких магических препятствий у двери не оказалось. Охраны тоже не было. По широкому коридору деловито сновали лепреконы. Михе приходилось идти согнувшись, но, в целом, даже для него здесь было вполне просторно. На Вицли и Заву никто не обращал внимания. Друзья все дальше удалялись от места своего заключения, но их никто не останавливал.

      – Погоди, Вицли. Куда мы идем-то?

      – Не знаю, мне все равно.

      – Неужели у тебя тут выпить негде?

      – В моей норе можно, но там, наверное, уже живет кто-то другой.

      – Давай проверим?

      Они свернули в боковой ход, потом свернули еще раз и оказались перед небольшой, в два роста Вицли Шмеля, дверью.

      – Это моя бывшая нора, но ты туда не влезешь. Это только основные ходы тут просторные, а норы-то у нас небольшие.

      – Ты это… ты проверь там…

      Вицли толкнул дверь от себя каким-то особым образом и скользнул внутрь. Он вернулся довольно быстро с улыбкой во всю лепреконскую морду.

      – Там все по-старому и никого нет! Щас я принесу попить.

      Он снова исчез внутри, но вернулся еще быстрее, толкая перед собой бочонок вина. Миха жадно схватил бочечку, щелчком выбил донышко и, с остервенением, опрокинул в себя содержимое. Жидкость обжигала.

      – Э! Ты полегче! Это же вилейкский эль! Штук пять таких «рюмочек» даже такую тренированную пьянь, как ты, Зава, запросто отправят в нокаут.

      – Вилексс… эль, – блаженно прохрипел Миха, чувствуя, как огненный вихрь стекает вниз по горлу, расплавляет напряжение в животе и легких, заполняет легкостью руки и ноги. Он мягко осел на каменную кладку коридора, прислонившись к шершавой стене. – Вот и все… теперь и умереть спокойно можно…

      – Умирать рано, тут еще полно всего, – захихикал лепрекон. – Ну-ка, помоги