Золото лепреконов. Снорри Сторсон

Никогда, никогда за все время ученичества он не слышал от Фастарнандилуса ничего подобного и понял, что дело плохо. Маг пока еще держался, но, возможно, это были последние мгновения. Борн начал готовить огненный шар.

      Неожиданно гул голосов с поляны превратился в вой, придавив Борна к земле, а затем все стихло. Некоторое время он лежал, неспособный к какой-либо деятельности. Давление исчезло. Оглушенный тишиной, парень поднялся и подошел ближе к поляне. На том месте, где был Фастарнандилус, стоял, глупо моргая, огромный гриб, а вся остальная поляна крепко спала. Глаза Борна встретились с единственным глазом гриба, и гриб громко сказал:

      – Дружище, не пугайся. Это я, Фастарнандилус. Я их уболтал! Они все уснули днем! – Гриб захохотал, но поперхнулся. – Борн, я немного не в себе, прости. Еще бы! Как может быть в себе тот, кто превратился в гриб? В крайнем случае, он может быть в грибе… ха-ха… кхе-кхе… – гриб-волшебник попытался еще раз засмеяться, но так и не смог этого сделать.

      – Извините, учитель, но мне кажется, вы пытаетесь меня заболтать, – опасливо констатировал Борн.

      – Беги, парень, я еще могу себя сдерживать… у меня еще осталась совесть… – и Фастарнандилус заплакал. В голосе бывшего мага застыло столько печали, а в глазах столько слез, что хватило бы, наверное, на то, чтобы заново сделать из поляны озеро.

      – Я… я вернусь! – прокричал Борн, улепетывая со всех ног.

      Солнце взошло над лесом, и один из лучей отразился от слезы на щеке у говорящего гриба. Единственный раз грибы уснули днем…

      Сказочник замолчал. Было ясно, что рассказ закончен. В таверне наступила тишина.

      – Скажите, а великий волшебник Борн спас потом своего учителя? – задал вопрос смышленый мальчуган.

      – Конечно! Иначе он не был бы великим, – хмыкнул Затриндель.

      – А как он это сделал? – не отставал настырный парень.

      – А это уже другая история. Я расскажу ее вам в другой раз… возможно…

      О том, как рыбы перестали летать

      – О чем вы нам расскажете, почтенный мастер Затриндель? – пискнул мальчонка, ковыряя пальцем в носу.

      – Все зависит от того, чем вы, молодые люди, готовы пожертвовать ради хорошей истории, – хитро ухмыльнулся сказочник.

      Сидя в таверне и глядя на мальчишек, старик пытался вспомнить свою молодость, но у него не получалось. Слишком уж давно это было. Много всего повидал менестрель. Более пятидесяти циклов он путешествовал по просторам Плоского Мира, рассказывая истории и слагая песни. А что было до этого? Об этом не помнил даже он сам. Сменялись династии, воевали маги. Гоблины и Серая Дичь спускались с гор. Теперь остались лишь истории… легенды. Вот он сидит в таверне «Свинячий бивень», и сказания минувших эпох слушают дети, которым родители дали пару медяков для старого барда. Так и должно быть. Всему свой черед.

      – А истолия бутит халосая? –