Александр Невский. Повесть. Виталий Новиков

земель, например из северных; а девятая доля от доходов с земель – это тоже не мало по сравнению с прежней десятой частью.

      – Как же я буду вести суд в далёких землях? – спросил Александр.

      – Пошлёшь для суда своего человека, а он будет присылать тебе доходы, – сказал Сбыслав Якунович.

      – Представляю какие это доходы.

      – Можно и не в северных землях, а где-нибудь поближе.

      – Это неуважение к князю! – Александр поднял руку вверх, показывая тем самым, что хочет сказать нечто важное. – Я покидаю Новгород!

      Александр вместе со своей семьёй: женой, сыном, матерью и дружиной выехал к отцу во Владимир.

      В земле Владимирской. И первые станут последними

      В начале ноября Александр со своим двором въехал в земли Владимирского княжества. Приближались к Переяславлю. У дороги Александр заметил до конца ещё не разложившиеся трупы.

      – Почему не похоронили?

      – Некому хоронить. Видимо в округе мало, кто остался в живых после татарского набега, – сказал Годислав – дружинник Александра, ехавший рядом.

      Александр остановил коня.

      – Это наши люди?

      – Судя по остаткам одежды, да, – сказал Годислав.

      – Надо похоронить. Даже звери не стали питаться ими.

      – Не все звери едят гнилое мясо.

      Тела захоронили слуги Александра.

      Дальше у дороги заметили останки двух человек. Это были скелеты в странной одежде, вернее в том, что от неё осталось.

      – Татары, – сказал Годислав. – Видишь, кривой меч. Что тоже похоронить?

      – Нет, эти пускай валяются. А меч возьми.

      Прибыли в Переяславль. Город представлял собой жалкое зрелище. Вместо когда-то аккуратно уложенных бревенчатых стен теперь был установлен кривой, местами очень низкий частокол. Ворота были такими уже убогими, как и всё вокруг из неотёсанных тонких брёвен. Александр слышал, что переяславцы сами сдались на милость татарам на третий день штурма; но татары обманули и никого не пощадили ни детей, ни женщин, ни стариков. В живых тогда осталось только три человека: двое детей и старик, спрятавшиеся погребе.

      В городе Александр насчитал только пятнадцать домов, остальное всё было порушено и сожжено. Строили ещё три дома. Церковь почти не пострадала. Двое человек на лесах красили стены церкви.

      – Я останусь здесь, – сказала Евдокия.

      – Здесь? Где же ты будешь жить? – спросил Александр.

      – Неподалёку отсюда есть монастырь, он совсем не пострадал от татар, поживу пока там.

      – Хорошо. Я оставлю с тобой дружинников и прикажу им заняться строительством в городе нового двора. Не суди его. – Александр говорил об отце.

      – Я не сужу.

      Владимир. Когда-то это был крупный богатый город Восточной Европы. Теперь город выглядел как просто поселение, и только частые красивые церкви напоминали о былой красоте и былом богатстве. «И последние станут первыми», – написано в Евангелие, что можно переделать в: «И первые станут последними».

      Посада