Черный дар. Наследник старого колдуна. Татьяна Славина

так испугался. Ни одна из Темных Сестер никогда не говорила ему, что подглядывать и подслушивать -дурно. Багу можно было все, от него терпели и грубость, и любые капризы. Под покровительством Каргуньи мальчугану было хорошо и удобно, он ничего никогда не боялся. Отчего же теперь он несся по лесу, словно за ним гналась целая свора свирепых псов?

      Каррон споткнулся о ствол упавшего дерева и со всего маха растянулся на земле, уткнувшись носом в сыроежку. На мгновение свет померк в его глазах, но потом мальчуган сел и принялся ощупывать разбитые коленки. За этим занятием и застала его Эрита. Кормилица вышла из-за кустов, неся корзинку, полную каких-то неизвестных Каррону пряных лесных трав.

      – Чего это ты, милок, тут расселся? – проговорила женщина, подходя ближе. – Разве я велела тебе забираться так далеко в лес? Здесь ведь и волки водятся, и медведи.

      – Ха, думаешь, я не знаю, что летом хищники на людей не нападают?

      – Ну, коли ты такой умный, отнеси корзинку в мою хижину: заработай свой ужин.

      – Очень нужно! Неси свою корзинку сама, жирная корова!

      – Ах, вот ты как разговариваешь со взрослыми? Погоди же, паршивец, вот посажу я тебя в коморку с крысами, да подержу там голодного денек-другой. Посмотрим, не научишься ли ты тогда вежливости.

      Эрита отвесила мальчугану подзатыльник и больно сжала его плечо своими шершавыми руками.

      – От меня не убежишь! – женщина поволокла упирающегося Каррона к опушке.

      Крысиная коморка оказалась довольно вместительной, по меркам остроушек, землянкой. Каррону же пришлось согнуться в три погибели, чтобы хоть как-то поместиться в ней. Мальчуган сидел на полу, подтянув ноги к груди и почти упираясь носом в коленки.

      Эрита захлопнула тяжелую деревянную дверь и привалила ее снаружи увесистым камнем.

      – Подумай на досуге о своем поведении, малец! – послышался сердитый голос женщины, потом раздались ее удаляющиеся шаги, и все стихло.

      – Подумай на досуге! – передразнил кормилицу Каррон, пытаясь устроиться поудобнее. – Конечно, подумаю, только уж точно не о том, как лебезить перед всякими коровами вроде тебя.

      И он стал ломать голову над тем, как сбежать из коморки, а потом и вообще от остроушек. Не нравился ему этот народец, совсем не нравился.

      Откуда-то из угла вышмыгнула крыса. Она бесстрашно уставилась бусинками глаз на необычного затворника, пошевелила усами, принюхиваясь, и засеменила к ноге Каррона. Мальчуган заметил зверька, когда он уже взбирался по штанине к его коленке.

      – Пошла отсюда, скотина! – Каррон стряхнул крысу с ноги и схватил ее за хвост.

      Та в ответ впилась зубами в палец.

      – Ах ты, стерва вонючая! Кусаться вздумала?

      Мальчишка другой рукой схватил зверька поперек туловища и сжимал до тех пор, пока та не перестала дергаться. С отвращением отбросив от себя мертвую крысу, Каррон уперся ногами в дверь, пытаясь отворить ее.

      – Ничего у тебя не получится,