Черный дар. Плененная тьмой. Татьяна Славина

не осталось, все повымерли в прошлое лихолетье.

      На завалинку выполз дядька Ивень – погреться на солнышке. Был он еще слаб после недавней болезни, осунувшееся лицо покрылось сеткой морщин, в бороде там и сям белели седые пряди. Ну, вылитый дед, хоть и лет ему было не так уж много. Ребятня налетела на Ивеня, загомонила, защебетала.

      – Эй, чего раскричались, скворчата желторотые? – прищурил глаз Ивень.

      – Дядька, дядька, весна на дворе, а Весень объявить некому. Что ж, теперь без праздника будем?

      – Девчонки- невесты без женихов останутся?

      – А жаворонков, жаворонков – как встречать?

      – Дяденька Ивень, объяви Весень!

      – Замолчите, горластые! Или забыли, что Весень объявляет самый старый из стариков?

      – Да где ж его взять-то, старика этого? Дед Сучок – последний был, да и тот зимой помер.

      – Дяденька Ивень, у тебя борода седая – объяви Весень!

      – Объяви! Объяви!

      Ивень подумал-подумал, почесал для порядка в затылке, запустил пальцы в сивую бороду. По всему выходило, что правы ребятишки.

      – Ну, будь что будет! – решил он.

      Встал, опираясь на палку. Закинул голову, вглядываясь в пухлые белые облака, что паслись на голубом небесном лугу. Вдохнул полной грудью и решительно провозгласил:

      – Завтра – Весень!

      – Весень, Весень, завтра – Весень! – ребятишки кинулись врассыпную по деревне, неся радостную весть во все дома.

      Яся достала из сундука белую расшитую сорочку, скатерть, голубой сарафан. Погладила яркую ткань рукой, призадумалась. В этом сарафане она впервые встречала девичий праздник прошлой весной. Тогда она не хотела замуж, сердце еще не было тронуто любовью. И вот всего год спустя она не только жена, но и будущая мать.

      Яся вспомнила Атея, тревога опалила сердце: как он там, в дальнем далеке? Хотела мысленно увидеть его, сосредоточилась – и не смогла. «Что это со мной»? – удивилась девушка. Раньше она легко могла настроиться на любимых людей: отца, мать, мужа. Теперь же перед ее внутренним взором была чернота, изредка прорезаемая светлыми вспышками. «Должно быть, я просто устала, – решила Яся. – Нужно отвлечься».

      Она стала думать о том, что этой весной ей предстоят совсем другие хлопоты, другие обряды – обряды замужней женщины. Яся еще раз взглянула на голубой сарафан.

      – Отнесу-ка я его Зариме. Может, наряд Небушка принесет ей удачу.

      Яся схватила одежку и выбежала из дома. Навстречу ей катилась пестрая девичья ватага с ведрами, чугунками и прочей подходящей посудой.

      – Яся, Яся, пошли с нами за снегом в дальний овраг! – обступили девушки подружку.

      – Пошли, пошли, а то солнышко последний снег растопит, нечем будет огород поливать.

      Беляна оглядела округлившуюся фигуру подруги и покачала головой:

      – Зря мы ее зовем, девчата. Не видите разве, какой у Яси животик? Вдруг оскользнется, да и покатится, как колобок, – не зло пошутила