Притворщики. Наталия Шитова

оборвал ее Власов.

      Полина послушно замолчала.

      Илья мучительно вздохнул и нервно взъерошил волосы пятерней.

      – Черт! Идиотская ситуация! – он помотал головой и прикрыл глаза. – Но у меня нет выбора… Полина, вы имеете какие-нибудь виды на Валерия?

      – Что такое? – Полина одновременно и удивилась, и испугалась. – Ничего себе вопросик! Вам-то что за дело?!

      – Мне есть дело. Я его брат.

      Дело принимало занятный оборот. Полина присела на соседний табурет и обратилась в слух.

      – У нас разные отцы. Мы непохожи, и нам легко не разглашать родство, – пояснил Власов. – Этого требуют некоторые обстоятельства. Так проще.

      – Да и ради Бога! – пожала плечами Полина. – Братья так братья. Все равно, Илья, это не дает вам право задавать возмутительные вопросы…

      – Давайте так, – снова перебил ее Власов. – Я скажу то, что считаю нужным сказать. А потом возмущайтесь, сколько захотите. Я даже готов стать вашим вечным врагом. Все, о чем я прошу: выслушайте меня.

      – Да я слушаю, слушаю, – нетерпеливо проговорила Полина. Ей хотелось, наконец, понять, что Власову от нее нужно.

      – Дело в том, Полина, – Власов опять устремил на нее пронзительный холодный взгляд. – Дело в том, что Валера умирает. Он тяжело и неизлечимо болен. Болезнь прогрессирует. Ничего не помогло, ни несколько операций, ни лечение за границей, – Илья отвел взгляд, отвернулся, оперся локтем о стол и опять взъерошил коротко стриженые кудри. – Он, конечно, не сдается. Но он живет, понимая, что сердце может в любую минуту остановиться. Только я знаю, чего это ему стоит.

      – Боже мой, я сожалею…

      – «Сожалею!» – Илья болезненно сморщился. – Это всего лишь слова. Пустые слова…

      – Господи, Илья! – взмолилась Полина. – Что вы от меня хотите?

      – Сущие пустяки. Одно из двух… Уйдите из его жизни. Или позвольте ему все.

      Полина отчаянно взмахнула рукой:

      – Вы понимаете, что говорите?

      – Отлично понимаю, – спокойно сказал Власов. – И не думайте, что мне очень просто говорить с вами об этом. Я представляю себе последствия. Вы от меня теперь шарахаться будете. Брат, если, не дай Бог, узнает, о чем я вас просил, мне голову оторвет. Но мне сейчас все равно. Поймите меня правильно. Валерка – единственный родной мне человек. Боюсь, что отпущено ему немного. И я хочу, чтобы он прожил то время, что ему осталось, по возможности счастливо и спокойно…

      Полина не выдержала:

      – Вы думаете, что в моих силах его осчастливить?

      – Да какая разница, что я думаю? – отмахнулся Илья. – Его тянет к вам. Скажете, что ничего не замечаете?

      Полина не возразила. Ну не врать же человеку, который с тобой предельно откровенен.

      – Я знаю, Илья, говорят, что умирающему отказывать жестоко… – Полина с трудом подбирала слова. – Но вы не можете требовать от меня, чтобы я… стала его… последним утешением…

      Илья на последних ее словах отчаянно замотал головой:

      – Все, что я хочу – это чтобы вы не стали его