Моя жизнь. Лирические мемуары. Виктор Васин

развязывались якобы… лишь по причине маниакального стремления одной нации – к вселенскому господству над остальными; хотя (на мой взгляд) в двадцатом, – мировое господство становилось химерой любой крупной страны, назначившей себя расовым, экономическим, либо военным совершенством.

      Среди прочих, мировые стоят особняком, прежде всего по масштабам применения машин, и, особенно, по масштабам потерь, – по грубым подсчётам военные потери составили более двухсот миллионов душ. И хотя основным видом оружия в этих двух глобальных войнах было всё же оружие пороховое, огнестрельное, но с «успехом» опробовалось (в обеих мировых!) – и оружие… «массовых поражений», а, проще говоря – оружие массовых убийств: хим – бак – и био; и – сверхчудовищный продукт тогдашнего оружейного прогресса – ядерное.

      Наверняка, есть и другие тайны войн двадцатого, но – к ним, мне, рядовому обывателю, читающему и смотрящему только то, что доступно, – не позволяют добраться дозированно открытые архивные источники. Что до освещения военных коллизий двадцатого художественными либо мемуарными приёмами, полного доверия к ним – у меня нет, поскольку всевозможные изыски и вариации этих приёмов слишком назойливы, и неприкрыто отдают излишним субъективизмом, конъюнктурной очевидностью, и – отцензурованным идеологическим окрасом…

      Правда, поданная от имени, но не опирающаяся на очевидные аргументы – есть ложь!

      Кстати, сии источники мало что добавляют и к правде о начале Отечественной войны, о её первых месяцах позора и панического страха; о хаосе и неразберихе на фронтах, о растерянности вождей и партийных калифов – в первые недели нашествия, отлично экипированного и оснащённого бронетехникой противника – «веролома?», якобы предательски разорвавшего пресловутый пакт о ненападении.

      Архивные источники нехотя говорят и о том, что принудительно поставленные под ружьё батальоны австрийцев, венгров, румын, итальянцев и испанцев, вяло и неумело воюющие на стороне Германии, являли собой обычное пушечное мясо, брошенное в мясорубку мировой войны, – мясо, которому земли и богатства Союза были не нужны, но которому, в схватке за эти сокровища – предопределено было сгинуть на полях России…

      Захват неприятелем за короткое время большого куска европейской части Союза, с застрявшим на оккупированных землях (в силу разных причин) гражданским населением, – породил практику перемещения, интернирования, и (чего уж тут!) – откровенного угона в рабство работоспособных лиц любого пола и возраста.

      Международное сообщество, предвидя рост в ожидаемых войнах числа так называемых «неокончательных» потерь, в той или иной степени позаботилось об участи солдат и интендантской обслуги (подразумевалось их возможное пленение в ходе военных действий), – и предложило крупным странам (для рассмотрения и ратификации) – ряд конвенционных правовых документов, в которых оговаривались условия содержания будущих военнопленных. Что же до перемещённых лиц, и возрождения рабства в середине