Бабочка на ладони. Татьяна Тронина

уже дети у них есть? Раненько… – заметил Иван.

      – У Георгия двое. А Глеб не так давно женился. Родители всегда мечтали о внуках. От меня они ничего не дождались.

      Некоторое время они ехали молча. Посыпал снег крупными редкими хлопьями… Первый снег в этом году. Асфальт заблестел.

      – Сбавь скорость… – занервничал Иван. – Ты резину меняла?

      – В смысле?

      – О господи… Зимнюю на летнюю! Шины…

      – А, это… Не успела. Что еще? – глядя на дорогу, снова заговорила Марта. – Сама я к родителям стараюсь ездить нечасто. Вот только на дни рождения, на Новый год. Вернее, не на Новый год, а первого января я всегда к ним приезжаю. На Новый год там не протолкнешься…

      – А братья? Братья не в курсе твоей личной жизни?

      – Братьям все до лампочки.

      – Какая-то странная у вас семейка… Может, тебе стоило им все рассказать? Как Олег тебя кинул, как ты живешь в этой хибаре в Грязищах, работаешь секретаршей завхоза, а вовсе не дизайнером…

      – Они не поймут.

      – Они же твои родные.

      – Вот именно!

      – Не верю… – недоверчиво пробормотал Иван.

      – Почему?

      – По-моему, родные для того человеку и даны, чтобы поддерживать его в трудных ситуациях, помогать – если не делом, то хотя бы добрым словом… Они – для того, чтобы просто любить. Чужие ведь за просто так любить не станут?

      – Мои родные меня любят, – пробормотала Марта, вцепившись в руль.

      – Тогда какого хрена все эти тайны Мадридского двора?

      – Так проще. Вот у тебя с родителями какие отношения – ну, если они еще живы-здоровы, конечно?

      – Не знаю…

      – Как это? – удивилась Марта. – Ты не знаешь, какие у вас отношения?

      – Я не знаю, живы они, здоровы ли…

      – То есть? – Марта едва успела затормозить перед светофором. Машину резко тряхнуло.

      – Осторожнее… Я сирота.

      – В каком смысле?

      – В прямом. Меня на помойке нашли! – Иван широко улыбнулся.

      – Шутишь? – осторожно спросила Марта.

      – Нет, правда. Хорошо, что было лето, я не успел замерзнуть. Рос в детском доме, потом служил в армии, а уж в армии меня нашли…

      – Родители?

      – Нет, предложили работать в органах. Очень я подходящий человек.

      – В смысле?

      – Трудолюбивый, неконфликтный, способный, некорыстный, привязанностей у меня нет и быть не может… ну и много еще чего. Я кучу тестов прошел, прежде чем меня в нашу контору взяли.

      – Тогда чего про любовь заговорил? Ты ведь даже не знаешь, что это!

      – Зато меня психологии учили… Женщины – существа эмоциональные, вот им без любви и добрых слов – нельзя.

      Марта нажала на газ.

      – А мне, как видишь, можно, – сказала она. – Я исключение. Какая любовь, какие слова, когда у меня рост – метр восемьдесят! А размер ноги…

      Она не успела договорить. На мокром, покрытом коркой льда асфальте машину внезапно занесло.

      – А-а…

      – Руль держи!

      – А-а!!!

      Стремительный разворот. Еще разворот. Марта