Бабочка на ладони. Татьяна Тронина

же твоя соседка! – воскликнул Иван. – Эта, в зеленом, как ее… Стася! Что она тут делает?

      – Ничего. Общается. У нее страшная жажда деятельности. Так она обычно на фабрике работает, конверты клеит, а в выходные и праздники ей скучно, – разъяснила Марта.

      – Женщина, вы случайно не были в ресторане «Пятый Рим»? Как там кормят, хорошо? Не знаете? А то прямо спросить не у кого…

      Тетка принялась объяснять Стасе, что по ресторанам она не ходит, поскольку у нее маленькая пенсия и трое внуков… А зять работает в налоговой и страшная сволочь! Вот зять по ресторанам и шляется, ирод, а ей, тетке, как ветерану труда, не до развлечений…

      Стася радостно слушала тетку. Кивала, сияя черными, словно непроглядная полночь, глазами, шмыгала носом, шевелила бровями. С ней говорили!

      – Стася! – строго сказала Марта.

      – А? – та оглянулась.

      – Стася, пора домой. – Марта потянула Стасю за рукав. Тетка с тележкой, отлученная от собеседницы, медленно поплыла на эскалаторе вверх, не без сожаления оглядываясь. Видимо, ей тоже хотелось излить душу.

      – Так еще не поздно! – набычилась Стася.

      – Пора! Метро сейчас закроют.

      Втроем они тоже поднялись наверх. Маршрутки уже не ходили, к остановке подруливал последний рейсовый автобус.

      – Бежим! Стася, ну скорее…

      Иван подхватил Стасю за руку и энергично потащил за собой, пока Марта стояла на подножке, задерживая автобус.

      Они были последними пассажирами. Они и еще две приличные дамы – те забрались в конец салона, приглушенно-возбужденно беседуя о каком-то «та-аком мужике!». Стася немедленно прибилась к дамам и влезла в их разговор. Марта да и Иван были Стасе неинтересны – они вроде как знакомые.

      – Сколько ей лет? – с интересом спросил Иван, наблюдая за Стасей.

      – Около сорока пяти, кажется.

      – И… и это совсем не лечится?

      – Нет.

      – Как ты с ней живешь, не представляю…

      – Она социально адаптированная. Все умеет, все знает. Иногда, правда, приходится напоминать – чайник, например, с плиты снять, кран закрыть, воду спустить в туалете… Ее в дурдоме нет смысла все время держать. Так, забирают время от времени на профилактику… Изредка врачиха из психдиспансера заглядывает, проверяет, очень вредная тетка, как ее там… а, Светлана Евгеньевна!

      – Женщина, ну чего вы к нам лезете! Неэтично чужие разговоры слушать… Автобус пустой, что вы к нам-то… – не выдержали, зашумели дамы в конце салона.

      – Стася! Стася, иди сюда! – хриплым басом заорала Марта.

      Ноль внимания.

      – А вы ездили на Ваганьковское кладбище? Как там? Очень красиво? А к могиле Есенина ходили? А поехали туда завтра? У меня выходной… – От холода на кончике носа у Стаси повисла сопля, сверкая издалека, словно изумруд.

      – Женщина, отстаньте!

      – А чего вы орете на инвалида? Я инвалид, между прочим! Никакого уважения…

      – Тебе ее жалко? – шепотом спросил Иван.

      – Иногда, – честно ответила Марта. – Редко… В основном